Несмотря на худобу и бледность, внешность Антуан имел интересную. Женщинам он нравился, ходили слухи, что был влюблен в итальянскую комедиантку, но так ли это, никто достоверно не знал. Во всяком случае, ни о каких его романах не слышали. Может, Ватто и вправду жил своими «грезами»?
...Доктор был озабочен. Пациент, от природы здоровья хрупкого, телосложения худощавого («Вы и рисуете таких же худых, как сами», — пошутил врач), давно кашлял: чахотка.
Из Лондона от Филиппа Мерсье, поклонника искусства Ватто, пришло приглашение почтить Англию своим визитом. До той поры Антуан никогда не покидал пределов Франции, но теперь засобирался в путь: Мерсье желал познакомить его с английскими живописцами, а кроме того предлагал услуги хорошего доктора. Напрасно друзья отговаривали, напоминая, что на дворе осень и плыть через пролив опасно, что в Лондоне сыро и промозгло, что город отапливается углем и мелкая черная пыль вечно висит в воздухе. Ватто ничего не хотел слушать — оставаться на месте казалось еще хуже. Неужели снисходить до своей болезни, принимать ее всерьез? Тогда ни рисовать, ни жить станет невозможно.
До порта Кале он добирался в тряских продуваемых экипажах. Гостиницы, в которых останавливался по дороге, попадались дрянные, из окон дуло. Наконец в Кале взошел на корабль.
