Кстати, одежду сотрудники Центрального телевидения приобретали в спецотделе ГУМа. Как-то я купил костюм, светло-серый в полоску, провел в нем эфир. После программы выпускающий редактор просит:
— Можешь больше его не надевать?
— Полоска рябит?
— Нет, у тебя в нем вид хорошо одетого председателя колхоза.
— Вам ведь много текста приходилось учить...
— В программе «Время» наизусть мы произносили только подводки. Длинные тексты были в программе передач, заучивали их непосредственно перед эфиром. Очень хорошая память была у Лины Вовк — прочитала и тут же запомнила слово в слово. У меня память похуже, поэтому приходилось напрягаться.
Телесуфлеры мы не использовали. Они были у политобозревателей, причем очень примитивные — выглядели как скрученный рулон туалетной бумаги. Машинистка печатала текст, редактор садился за проектор, механически за ручку раскручивал ленту, она проецировала буквы на экран.
Сергей Георгиевич Лапин однажды потребовал, чтобы и мы опробовали суфлер в выпусках новостей. Кириллов предложил мне, зная, что не буду отказываться. Я провел выпуск хорошо. Лапину тоже понравилось, но к нему тут же прибежали политобозреватели, желавшие сохранить за собой исключительное право умных речей в кадре не «по бумажке», а как бы от себя. Сергей Георгиевич внял их доводам — не надо, мол, смешивать дикторов и нас, — и мы продолжили работать как раньше.
О Лапине я почти ничего не рассказал, а ведь его личность достойна отдельного повествования. Профессионал высочайшего уровня, хотя жесткий. Например была история: немолодой уже диктор радио Владимир Борисович Герцик попросил не убирать его из эфиров, дать еще поработать. Лапин заметил: «Ничего страшного, если уйдете. Я тоже на пенсию собираюсь. Молодым надо дорогу уступать. Понимаю, хочется быть в эфире — но не до смерти же».
Некоторые коллеги небылицы сочиняют, главная из которых: мол, Лапин евреев не любил. На самом же деле было так. Готовят к выпуску, к примеру, очередной «Огонек». Участники Мондрус, Мулерман, Кобзон, Ведищева, Коган играет на скрипке... Лапин читает список и усмехается: «А потом говорят, якобы в СССР этих ребят не любят!»
Не припомню, чтобы из-за национальности в телеэфир кого-то не пускали, а вот по другим причинам отстраняли. Я мог бы привести примеры, но многие еще живы. Одно скажу: в отношении некоторых известных исполнителей Лапин делал очень точные замечания. От такого-то, к примеру, «рестораном попахивает»... Припечатал не в бровь, а в глаз, ну правда, иные исполнители выглядели пошловато для Центрального телевидения.
