Но все это — цветочки по сравнению с главным страхом. Ее поджидала сексуальная сцена Тринити и Нео. Очень, очень горячая...
Не то чтобы в ее карьере совсем не было эротических сцен. Просто это всегда для нее зона предельного дискомфорта. В «Нежном убийстве» 1994 года ей пришлось разок обнажить грудь, и это далось так трудно, что лучше не вспоминать. Тот эпизод не имел никакого значения для развития сюжета, просто в те годы секс стал непременной составляющей и появилась некая «квота на обнаженку» в любом фильме, хоть проходном, хоть блокбастере. Никого не волновало, что Мосс пришлось нарушить собственное табу, сломать себя. Надо — и все тут. Еще тяжелее дался фильм 2000 года «Команда», нелепая мафиозная комедия, в которой... ну, в общем, в эпизоде Джереми Пивен облизывал ее пальцы на ногах. И этот опыт стал настолько травматичным, что Кэрри-Энн в буквальном смысле его заблокировала — и совершенно ничего об этом не помнит, кроме самого факта. На этом фоне первый поцелуй с Киану Ривзом, казалось бы, невиннейшая ерунда, но Кэрри-Энн долго старалась избавиться и от этого воспоминания. Тогда Вачовски устроили специальную кинопробу, чтобы проверить, есть ли «химия» между главными звездами. Мосс вошла и сказала:
— Привет, я Кэрри-Энн.
Ривз вошел и сказал:
— Привет, я Киану.
После чего они, два толком незнакомых человека, поцеловались. В голове Кэрри-Энн при этом безостановочно крутилась мысль: это не со мной. Как будто сон — странный, оставляющий неприятный осадок. Впрочем, пробный поцелуй был, можно сказать, непринужденным по сравнению с тем, что им с Киану пришлось творить в итоге в сиквеле — под беспощадными софитами на площадке, в присутствии множества людей, дубль за дублем. Кэрри-Энн лишний раз убедилась: это не по ней, сниматься в сексуальных сценах в миллион раз труднее, чем в драках.
Конечно, на съемках трилогии было множество счастливых моментов. Все передружились. Чего только стоило общение с Киану Ривзом — человеком редкой доброты и таланта. Им приходилось мириться со слухами, что экранная «химия» — лишь отсвет реального огня. Они никого не разубеждали, зато стали достаточно близкими приятелями, чтобы делиться друг с другом тем, что на самом деле происходит в личной жизни каждого. Правда временами Кэрри-Энн ненавидела Ривза и всерьез сомневалась, что он существо из плоти и крови, а не обаятельная машина. Уж она-то знала о себе, что пашет на пределе. Но Киану — какой-то монстр, не знающий усталости вообще. Стоило Кэрри-Энн во время перерыва присесть в надежде немного восстановиться, как он хмурился и замечал, что она чрезвычайно ленива. Кэрри-Энн цедила сквозь зубы, что имеет право на законную передышку. И тогда Киану, смерив ее возмущенным взглядом, отправлялся тренироваться. Собственно, он делал это без остановки. Готовился к сценам, отрабатывал какие-то движения, донимал тренеров, уже не знавших, где от него спрятаться... «Если у тебя есть свободная минутка, ты можешь спросить спецов, как лучше сделать то, что получается средне! Почему не используешь эту возможность?» — занудливо донимал он партнершу. Та сходила с ума и, может, возненавидела бы Ривза... если бы так его не обожала и так им не восхищалась.
