Как-то даже маму спросила:
— О чем ты думала, когда в двадцать лет вышла замуж и собралась рожать меня? Чего ждала, что тобой двигало, о чем мечтала?
Она ответила:
— Ой, Юля, это были девяностые, время не сахар! Все непонятно, ни о чем глобальном мы с твоим отцом не думали. Жили, переживали, взрослели. Все само собой происходило.
Сейчас другие времена. Качество жизни повышается, во всяком случае мы к этому стремимся. У меня есть открытый вопрос к материнству, с философским подтекстом: а что я смогу дать ребенку, что передам из того, что знаю сама? Ответила ли я себе на вопросы, что такое жизнь, смерть, любовь, добро и зло? Как и зачем дети приходят в этот мир, что мы должны им, а чего не должны? Знаю ли я ответы на эти вопросы? И еще сложнее — нужно ли знать ответы на эти вопросы или проще отдаться в руки поговорке «будь что будет»? Говорю с вами и понимаю: хочу, чтобы детям передавалась от меня любовь со всеми сложными и глубокими смыслами этого слова, а не стереотипы, страхи, запреты или пустые бытовые месседжи: «Поел? Вымой за собой тарелку. Не кури, матом не ругайся, учись хорошо, сиди смирно, потому что нам всем и так страшно жить, мы сами ничего не знаем или даже боимся узнать». Не хочу, чтобы этим ограничивалось родительство. Но сначала хорошо бы научиться понимать и принимать себя, не правда ли?
— Вы про страх близости? Недавно в «Инстаграме*» прочитала ваш пост, посвященный спектаклю «Машенька»: «Это о страхе близости и одиночестве». Похоже, знаете, что это такое?
— Хорошо знаю. Я девочка самостоятельная, с сильными нотками феминизма, унаследованными по женской линии. Большую часть жизни мы жили втроем: я, мама и бабушка. Не могу даже себе представить, как это — быть зависимой от мужчины. Мои отношения с противоположным полом были длительными, и каждый избранник был для меня важной и масштабной фигурой, большим событием в жизни. Но поскольку мои родители в разводе, я знаю, что есть обстоятельства, которые приводят к появлению неполной семьи, а это очень горько. Не хочу горевать и повторять их историю.
