— Давно печалитесь на тему возраста, Игорь Иванович?
— Хотите, чтобы соврал? Пожалуйста. Позавчера. На самом деле мне всегда было свойственно думать о смерти. Memento mori — «помни, что смертен». В кодексе самурая написано, что он должен жить так, словно уже умер. Для меня это основополагающая вещь. И тогда удается чувствовать жизнь во всех проявлениях и... пожирать ее! Именно поэтому мне нравится любой возраст.
— Когда за сорокалетнюю музыкальную карьеру вы в сотый раз даете интервью, о чем думаете?
— Ни о чем, ни одной мысли в голове. Любое интервью — спонтанное, вы спросили — я ответил. Это не реферат писать — с долгими размышлениями. Я вообще не склонен к подобным разговорам, но понимаю, что, наверное, наша беседа покажется кому-то интересной. Думаю, жизнь абсолютно любого человека интересна и уникальна. И моя в том числе. Я тоже читаю чьи-то интервью, между прочим — и в «Караване историй». Но я плохой собеседник, не умею емко, бойко выражать мысли. Прошу прощения!
Недавно был в эфире на одном телеканале, и ведущая попросила сформулировать мироощущение какой-нибудь литературной цитатой. Моментально вспомнилось: «Бороться и искать, найти и не сдаваться» из «Двух капитанов» Каверина.
— Какой-то смысл в жизни есть кроме борьбы и исканий?
— Безусловно. Жизнь — это созидание. В этом ее смысл. И второго шанса не будет. Другое дело, что у каждого — свой путь, свои задачи, мы же часть вселенского замысла.
Вспомните теорию хаоса. Идея в том, что любые мельчайшие частицы, первоначально близкие между собой, в будущем имеют разные, уже заданные траектории. Так и люди... Это вам каждый студент физмата подтвердит. Вот вы, к примеру, родились со множеством задач, в том числе встретиться со мной в определенные день и час. И летите по жизни внутри заданной траектории, пока не выполните намеченное. Сменить на другую не получится. И вы, и я, и вон те люди на улице — полноправные частицы мироздания, каждому отведена своя роль.
