По отцовской линии одним из наших пращуров был живший во второй половине XVIII века Захар Солоницын, летописец и иконописец, упоминание о котором есть в «Истории государства Российского» Николая Карамзина. Связь с предком-иконописцем удивительно проявилась в Толиной судьбе, но об этом дальше. А папин отец Федор Иванович — сельский врач, в эпидемию холеры по собственной воле отправился в холерную деревню, многих вылечил, но сам заразился и умер в сорок пять лет.
Наш отец Алексей Федорович стал журналистом, начинал с заводской газетенки, потом работал в разных городах. В Богородске трудился редактором газеты, а Нина Кузьминична Ивакина, после того как в артистки ее не пустили, — диктором на местном радио. Любовь была настолько сильной, что мама ушла от первого мужа инженера и наши будущие родители поженились. Я с детства знал, что, как отец, свяжу жизнь с журналистикой, может, стану писателем. А Толин путь оказался сложным.
Его способности к актерству впервые стали всем очевидны, когда учительница литературы дала ему выучить для школьного вечера отрывок из «Войны и мира» — тот, где Наполеон ждет депутацию с ключами от Москвы. Толя прочитал замечательно, и с тех пор в школе были уверены: ему прямая дорога на сцену. Но после седьмого класса он объявил, что пойдет в строительный техникум. Отец сказал, что строитель хорошая профессия, тем более время было послевоенное.
Тогда же, отправляясь во взрослую жизнь, брат поменял имя Отто, данное ему при рождении. Папа был романтиком, коммунистом, дружил с Валерием Чкаловым, нашим соседом по дому в Горьком. Живо откликался на все героические события в стране, и конечно, его воодушевила экспедиция ледокола «Челюскин», которую возглавлял Отто Шмидт. Сына назвал в честь ученого-полярника, но после войны тот решил выбрать себе другое имя — Анатолий. Сказал всем — родным, друзьям, однокашникам в техникуме, чтобы его теперь называли Толей, и Отто постепенно стерлось, ушло, оставшись лишь в документах.
Прошло месяца два с начала учебы, и к нам домой явилась женщина из техникума, сообщив родителям, что парень уже месяц не посещает занятия. А Толя каждое утро куда-то отправлялся. Стали спрашивать его, в чем дело.
— Ходил в кино и в оперетту.
У нас как раз гастролировал театр оперетты.
— А деньги где брал?
Признался, что втихаря взял из дому две простыни и «толкнул» их на рыночке. Бабушка воскликнула:
— А я-то этих простыней обыскалась!
Отец, никогда пальцем нас не тронувший, побелел как мел...
— Я исправлюсь, — Толя тоже был бледен, как и отец, — деньги отдам! Пойду работать.
В центре Саратова находился весоремонтный завод, и проезжая мимо него на трамвае, мы слышали доносившийся оттуда скрежет и лязг металла. Там Толя стал слесарем, рабочая профессия потом пригодилась: он многое умел делать руками. Когда отцу предложили стать собкором «Известий» в Киргизии, мы переехали во Фрунзе. У Толи образование — семь классов, пойти в восьмой вместе с младшим братом он стеснялся, поэтому решил одолеть программу экстерном, сдал экзамены и поступил сразу в десятый.
