Люди, с которыми был откровенен, оказывались самыми разными, порой совсем, казалось бы, неподходящими. Тарковский упрекал:
— Разве так можно?! — то есть душу распахивать.
И слышал в ответ:
— Андрей Арсеньевич, не могу я по-другому.
И во всякие безобидные авантюры ввязывался. На картине «Свой среди чужих...» Сергею Шакурову приглянулась красавица-чеченка, и Толя в перерыве между съемками согласился постоять на карауле, пока Сережа перелез через забор в сад и мило беседовал с девушкой.
А Никита Михалков вспоминает такую сценку. Съемочная группа провожала кого-то на пенсию, вошел Толя в пальто, с неизменным фотоаппаратом через плечо, он любил фотографировать. Внешне — провинциальный интеллигент. Сказал, что не может посидеть со всеми — надо ехать заверять какую-то справку, чтобы проживать в Москве. Никита стал упрашивать его остаться. Толя извинялся, пытался объясниться, но видно было, как ему не хотелось уезжать. Наконец, взглянув на часы, он пробормотал «Так, туда не успею, сюда не успею... — и радостно воскликнул: — Ладно!» Мол, пропади они, эти дела, главное — побыть с друзьями. Скинул пальто и присел к столу.
Вокруг брата всегда кипела жизнь — съемки, спектакли, выступления, посиделки, но не было единственной нужной ему женщины. Он встретил ее на съемках «Сталкера».
Светлана, не поступив в театральный, работала на «Мосфильме» помощницей гримера. Будучи на двадцать лет моложе Толи, она, еще в сущности девочка, оказалась не по годам мудрой: встреча с ней стала для брата спасением. Он успокоился, даже немного поправился, чего с ним, от природы худым, до той поры не случалось.
Когда в очередной раз приехал на съемку, Тарковский опешил: «Толя, ты мне не нужен с такими килограммами!» — но потом махнул рукой. Спросил только, что происходит: дошли слухи, что у Солоницына роман. И брат ответил, что это не роман — он женится. Переселился к Свете в коммуналку в Люберцах. Кайдановский, помогавший Толе переезжать, окинув взглядом его новое жилье, вздохнул: «Куда же ты опять попал...» Но брат был счастлив.
Света ездила с ним на съемки, отправилась и тогда, когда вот-вот должен был родиться ребенок. Сына, появившегося на свет в небольшом городке на Украине, назвали Алексеем — как нашего отца и меня. Толя мечтал о семье, где семеро по лавкам, и Светлана могла ему этих детей подарить, но не случилось.
На съемках картины «Великая судьба», проходивших в Монголии, Толя упал с лошади, сильно ударился, начал кашлять. Дома поднялась температура, его положили в больницу. Его друг, врач, позвал меня и Светлану в ресторан и сказал, что обнаружили рак легкого: после того падения дала о себе знать болезнь, развивавшаяся подспудно.
Здоровье у Толи было слабым, ребенком он перенес все возможные детские хвори, взрослым много курил. Не жалел себя, на съемках одной картины заболел воспалением легких и продолжал сниматься не долечившись. Жил нервно. Все, видно, сплелось в клубок, который и привел к недугу. Толе удачно сделали операцию, удалили легкое, но уже пошли метастазы.
