Мне Армен Борисович объяснил свой развод так: «Всю жизнь только и слышал от нее, что шляюсь. Надоело! Ты ведь понимаешь, что я таким не был?»
У него сложились очень плохие отношения с пасынком Степаном. Несмотря на высшее образование, тот не мог найти, чем заниматься, и в девяностые увлекся светской жизнью в ночных клубах. Джигарханяну такой образ жизни не нравился. Он не одобрял страсти Степана к игре в покер. Татьяна рассказывала: неприязнь между ними зашла так далеко, что к матери сын приходил, только если Армена не было в Москве. И Таня металась между ним и мужем. Когда Джигарханян выгнал Степана из театра, где тот пытался стать артистом, мать открыла для него модельное агентство, и однажды мы ходили с ней на кастинг в какой-то арбатский переулок. Потом Степан уехал в Штаты. Игорный бизнес он не бросил.
С Америкой у Джигарханяна какой-то особый роман. Он со мной делился: «Десять лет я летал в США два раза в год и был там счастлив. Пытался зацепиться, и имелись варианты. Но я понял, что буду там чужим. Ментальность другая. И те, кто остались, все равно эмигранты». Но спустя лет пять говорил уже обратное — что стоило уехать. Приводил в пример свою землячку-армянку, у которой там успешный бизнес. «Ты была в Нью-Йорке? — часто спрашивал меня. — Нет? Даже не представляешь, как много ты потеряла!» Хотя после инсульта врачи запретили столь дальние перелеты, он все-таки повез Виту в Америку. В последние два года эта тема стала просто навязчивой.
— Надо было раньше уезжать, — говорил мне Армен Борисович.
— А почему не уехали?
— Дурак был потому что!
Незадолго до развода Татьяна продала их американский дом. Актер Василий Борисович Ливанов, друг Джигарханяна, в интервью предположил, что дом ушел из-за карточных долгов Степана. Если так, то для Армена Борисовича это было большим ударом. Он занял на дом у Олега Табакова и отрабатывал долг несколько лет.
...Еще в 2015 году в театре у Джигарханяна была выявлена задолженность по налогам двадцать шесть миллионов рублей. Его вызвали в Департамент культуры, который является учредителем театра. Они приехали с Виталиной, и ей предложили занять пост директора и отработать задолженность. Не хотят, дескать, позорить Армена Борисовича, заводить на него уголовное дело. Пианистка Цымбалюк-Романовская заведовала в театре музыкальной частью и чтобы освоить новую должность, пошла на курсы театрального менеджмента в Школу Константина Райкина. Полагаю, ее назначили директором с определенной целью: жена сор из избы не вынесет. Она теперь тоже считает, что это была подстава. За два сезона Виталина вернула двадцать с лишним миллионов рублей в казну государства.
Джигарханян хоть и смирился с назначением жены на пост директора, в душе согласиться с этим не мог. За годы руководства он привык к волюнтаризму. Кого хотел — миловал и приближал, кого хотел — гнал в шею. Практически ни один режиссер с ним не сработался, особенно те, кто обладал индивидуальностью. Многие артисты ушли. Своих звезд он не вырастил. И даже учеников, из которых составил первую труппу, не смог сохранить — разбрелись по разным театрам. Уцелел, по-моему, только Петр Ступин.
