Он посмотрел на меня как на сумасшедшего:
— Вы отдаете себе отчет, что снимаетесь в картине по гениальному роману Войновича?! У вас такие звездные партнеры, как Михалков, Смоктуновский, Гундарева. О чем вы говорите?! Идите и не попадайтесь мне на глаза с такими просьбами.
В результате проект закрыли, а в «Такси-блюзе» снялся Петр Зайченко.
Кстати, со Смоктуновским я познакомился еще до несостоявшегося «Чонкина». Будучи в Москве на гастролях с «Идиотом», упросил друга Борю Дьяченко провести во МХАТ на репетицию «Иванова». Мечтал увидеть Иннокентия Михайловича. Смотрел на него собачьими глазами, ждал, когда можно будет подойти. Боря в паузе что-то ему шепнул и указал на меня. Смоктуновский направился в мою сторону со своей неподражаемой улыбкой.
— Здравствуйте! Мне сказали, что вы тут на гастролях. Что играете?
— Мышкина.
— О, я тоже играл Мышкина у Товстоногова. Когда расстался со Сталинградским театром, писал всем, в том числе на Камчатку. Хорошо, что не ответили, иначе сейчас Мышкина играл бы я, а не вы. Когда идет ваш спектакль?
— Завтра.
— Жаль, я занят. А вы его перенесите!
Позже мне посчастливилось сниматься с Иннокентием Михайловичем в «Мертвых душах», «Деле». Леонид Аристархович Пчелкин тоже экранизировал пьесу Сухово-Кобылина. Смоктуновский играл Муромского, его дочь Маша — Лидочку, а я — Ивана Сидорова. Это было потрясающе! Нельзя сказать, что мы подружились, просто Иннокентий Михайлович очень тепло ко мне относился, много рассказывал о работе в провинции, о побеге из плена. Я, конечно, советовал: нужно все это записать.
С «Мертвыми душами», раз уж их помянул, случилась мистическая история. Меня позвали на встречу с режиссером фильма, название которого не отложилось в памяти: там молодежная бригада тянула газопровод в Сибири. А у меня каждый день шли репетиции спектакля «Порог». На «Мосфильм» пригласили к десяти утра, репетиция начиналась в одиннадцать. Несмотря на то что с финансами было скудновато, взял такси, подъехал заранее, надеялся встретить какую-нибудь звезду. Но в итоге ничего кроме автокара, везущего железки, не увидел.
С трудом разыскал производственный корпус. Пока шел по коридору в поисках таблички с названием нужной группы, вдруг прочитал: «Михаил Швейцер, «Мертвые души». Меня как током ударило! Незадолго до этого посмотрел по телевизору «Маленькие трагедии» и был в восторге. Подумал: вот бы зайти в эту дверь! Даже тормознул перед ней, но постучать не решился. Мой режиссер опоздал, я вернулся в театр в жутком настроении. А через неделю — звонок от Швейцера. Помчался, прошел кинопробы и получил роль. Когда узнал, с кем придется сниматься, был в шоке, что всех этих людей — Калягина, Богатырева, Невинного, Санаева — увижу воочию!
На «Криминальном квартете» у нас сложились замечательные отношения с Колей Караченцовым, Борей Щербаковым, Володей Ереминым. После ночных съемок собирались дома у Караченцова. Его жена Люда кормила нас завтраком, только потом ехали отсыпаться.
Люда — Колин ангел-хранитель, причем была им всегда, не только когда с мужем случилась беда. Она посвятила себя ему, когда Наколай был в полном порядке, хотя сама актриса не из последних. Жаль, я особо не видел ее на сцене «Ленкома», разве что в роли Мадонны в «Юноне и Авось».
Коля всегда стремился быть лидером. Многие трюки исполнял сам. В один из первых дней снимали эпизод, где наш квартет подъезжает на очистительные сооружения, дорогу преграждает амбал-охранник, Коля прыгает, валит его, и тот сносит забор.
Все отрепетировали, на первом же дубле Коля приземлился в ямку, нога подвернулась, перелом. Пришлось картину останавливать и ждать, пока кости срастутся. Примерно то же самое случилось на «Досье детектива Дубровского». Коля включил мужика: все буду делать сам. Снимали в реальном офисе, где Караченцов вышиб дверь, а заодно повредил плечо. Продюсеры потом разбирались с уроном, а врачи — с травмой Караченцова.
Коля ушел накануне своего дня рождения. Мы с друзьями готовились навестить его в больнице, устроить небольшой фуршет, поздравить. Но Господь его призвал, считается, так уходят из жизни лучшие. Последние тринадцать лет Бог посылал ему испытания, но Коля выдерживал их с достоинством и мужеством. Надеюсь, это будет отмечено, дорога в царствие небесное ему обеспечена. В свое время он подарил мне книгу своих воспоминаний, надписав ее: спасибо за дружбу. Могу лишь вернуть эти слова ему: Коля, спасибо за то, что был моим другом...
