— Да уж, о вашем состоянии давно ходят легенды!
— Вы мне сейчас напомнили историю, приключившуюся как-то в Париже со мной и Женей Евтушенко. Мы вместе с ним были на концерте Володи Высоцкого. После выступления Володя с Мариной Влади сразу уехали к себе, а Женя решил отправиться со мной, посмотреть мои работы.
Мы вышли из зала, стоим, на улице жуткий холод, и Женя мне говорит: «Ну где же твоя знаменитая позолоченная карета с черномазым арапчонком?» Я недоуменно спрашиваю: «Какая карета?» Он мне: «Ну как, вся Москва только и говорит о твоей великолепной карете, на которой ты разъезжаешь по Парижу!» К тому времени подъехало такси, и я говорю: «Вот и карета, давай быстро садись!»
Или еще одна история из этого ряда. Мой друг художник Олег Целков, из-за гонений уехавший из Советского Союза во Францию в конце семидесятых, также при встречах в Париже часто спрашивал меня: «Миш, когда же ты в «Максим» меня отведешь?» Я интересуюсь: «Почему в «Максим»?» Олег отвечает: «Ну все же знают, что у тебя в этом дорогом ресторане личный столик с бронзовой дощечкой. И ты с друзьями приходишь туда, пьянствуешь и при этом никогда не платишь, потому что для «Максима» каждое твое посещение — большая честь!»
Смешно, потому что сам я в «Максиме» никогда не был и меня туда не тянет. В «Максим» захаживал лишь как-то мой дядька, белый офицер, и все. Еще ходят слухи, что я-де купил часть побережья в Португалии и строю там копию Петербурга. Так вот, честно скажу: в Португалии пока я даже не был!
— С Владимиром Высоцким вас ведь связывало больше, чем дружба?
— Да, это было братство, мы называли друг друга братьями.
— Вы познакомились в Париже. Как это произошло?
— Мне позвонил Миша Барышников, сказал, что сегодня у Тани Поляковой, сестры Марины Влади, намечается интересный вечер, там будет петь Володя Высоцкий.
— К тому времени вы знали, кто это?
