В ту ночь мы одиннадцать часов репетировали — и с актерами, и с огромной массовкой, и с каскадерами, уточняли каждую деталь, каждое движение камеры, а камер было много, чуть ли не двенадцать. Понятно, что у нас был только один дубль, для второго взрыва самолеты взять было неоткуда.
И вот наконец все готово. Я сказал: «Будь что будет». Запустили камеры, пошло действие — взрыв, огонь, пламя до небес, ветродуи ревут, аэропланы разваливаются, люди в кадре носятся, крик, шум, вой. Я наблюдаю за происходящим по мониторам в режиссерской палатке. Съемка заканчивается, я командую: «Стоп!» Вдруг слышу, кто-то бегает по аэродрому и вопит: «Наполеон! Наполеон!» Оказалось, это Даня Козловский, который был так потрясен увиденным, что не нашел других слов в мой адрес, дабы выразить свои ощущения. Он человек эмоциональный, азартный, всегда полностью отдается фильму. Все устали, а он продолжает фонтанировать энергией.
Леонид Эмильевич Верещагин рассказывал, как Козловский выходил на площадку в качестве режиссера фильма «Тренер»: «Вы не представляете, как он работает! Это же просто атомный реактор!» А я-то это знаю, знаю его азарт, неудержимость, но при этом, честно говоря, все равно не представляю, как он умудряется одновременно быть и продюсером, и режиссером, и исполнителем главной роли, и снимать такие сложные проекты, как тот же «Тренер», или «Чернобыль», или «Карамора». Это просто невероятно. Конечно, трудяга он фантастический.
— А как снимался Владимир Машков? Насколько сложно было находить общий язык с абсолютной звездой?
— С Володей у нас своя история. Я звал его еще на «Легенду № 17», на роль Тарасова. Он полгода рассматривал проект, мы переписывались, разговаривали по телефону, я ездил к нему в Питер, где он снимался в роли Распутина, целый день провели вместе. Я понимал, что ему роль вроде бы интересна, но что-то останавливает, — например внешняя непохожесть на реального прототипа. В результате Машков не то чтобы отказался, а просто исчез. Ему невозможно было дозвониться, он не отвечал на письма. И я понял, что это и есть ответ. Тогда у продюсера Леонида Верещагина родилась совершенно неожиданная и грандиозная идея пригласить Олега Меньшикова, который в итоге замечательно сыграл роль тренера Тарасова. Мы с Олегом славно сработались, я хотел продолжить сотрудничество, поэтому роль командира экипажа Леонида Зинченко была написана специально для него. Но Меньшикову не понравился сценарий, что-то его не устроило в материале. Теперь уже он пропал и перестал отзываться на телефонные звонки. Тогда я подумал о Машкове и не откладывая в долгий ящик, позвонил ему: «Володя, есть роль». И он тут же согласился.
Из моих слов выходит, будто они очень похожи — Меньшиков и Машков, и поэтому им можно предложить одну и ту же роль. Вовсе нет, они очень разные, хотя и играли однажды братьев в фильме «Мама». Собственно, идея в том и заключалась: представить персонажа совершенно иначе, чем он виделся изначально. Меньшиков в роли Зинченко был бы утонченным и чуть отстраненным, а я подумал: а пусть герой будет земным и очень своим.
Машков пришел и попросил:
— Давай устроим пробы.
— Зачем? — изумился я.
— Мне они необходимы.
Я подумал, что он хочет пощупать персонажа, найти нужные приспособления, но главное — решить, интересно ли ему будет у меня сниматься. Мы были знакомы, но до этого не работали вместе. Машков пробовался с Козловским. Съемка велась у меня в кабинете: поставили рядом два стула — вот вам и кабина самолета. Я вдруг заметил, что у Володи подрагивают руки, так он волновался. Удивительно, что даже актеры такого ранга, такого уровня продолжают «мандражировать» на пробах. Понятно, все прошло замечательно, дуэт главных героев тут же сложился — да и кто бы сомневался! Но дальше со всех сторон понеслось: «Слышали, ты собираешься работать с Машковым, с ним так тяжело, он такой сложный». Я подумал: главное, он замечательный актер, а уж сложный или нет...
Марина, никого легче, приятнее, отзывчивее в работе я не знаю. Снимать его — невероятный кайф, на площадке он всегда сосредоточен и сконцентрирован на роли, всегда в хорошем настроении, всегда блистает своим прекрасным чувством юмора. Если на «Экипаже» кто из актеров и пытался капризничать, то это уж точно был не Машков. Напротив, в трудных ситуациях он всегда подставлял плечо, а однажды помог решить мои проблемы, приведя в чувство одного молодого артиста, который некстати закапризничал в разгар съемок. Володя всегда вовремя на площадке, всегда точно знает, чего он хочет добиться, и при этом всегда готов услышать режиссера, сделать неожиданный дубль. При этом он невероятно терпелив и покладист. Случилась ситуация, мы снимали в павильоне сложные сцены пересадки из самолета в самолет в воздухе. Постановщики трюков всегда очень долго готовятся, поскольку дело связано с риском для жизни. Но хотя все было заранее отрепетировано, неожиданно возникли технические проблемы. Затем сломался ветродуй, потом еще что-то нештатное произошло. И так — в течение двенадцати часов. Все это время Володя сидел в павильоне в полной экипировке, в гриме и ждал. Смена заканчивалась, но мы договорились: давайте снимем хотя бы один его план. Машков выходит на площадку. Его поднимают на кране на большую высоту, подвешивают на тросе. Я даю команду «Приготовились!» — и в этот момент опять ломается ветродуй.
