Однажды была в Москонцерте, вдруг меня кто-то окликнул. Обернулась — конферансье Борис Брунов.
— Нина, у меня бригада артистов едет в Ленинград, будем выступать в Театре эстрады. Хотите присоединиться?
— Конечно!
Так мы стали постоянно работать вместе на лучших площадках Москвы, а это Колонный зал, Дворец съездов, Кремлевский театр, кроме того подопечные Брунова участвовали в музыкальных фестивалях. Его авторитет был непререкаемым. А еще он был мудрым человеком, предупреждал: «Нина, сегодня в зале сидит комиссия из Министерства культуры. Выходите на сцену, ручки по швам и не дрыгаться!»
Да, были такие абсурдные чиновничьи требования деятелей от культуры. И приходилось подчиняться, чтобы не испортить карьеру.
Как-то раз спела, вышла за кулисы, Борис Сергеевич положил мне руку на плечо, похвалил и пошел провожать до гримерки. Навстречу Кобзон:
— Ну что, ребята, живете?
Этим эвфемизмом обозначались в ту пору интимные отношения. Я залилась краской, Брунов его тут же отчитал:
— Йося, как тебе не стыдно! Она же девочка!
Минут через десять Кобзон постучался в мою гримерную и извинился. Не знаю, почему он считал в порядке вещей, что молодая певица должна соглашаться на все ради карьеры. Я точно не из таких. Уже была замужем, когда однажды во время гастролей на БАМе мы столкнулись с Иосифом. Он сказал: «Нина, директор Росконцерта в честь приезда устраивает небольшой банкет для очень узкого круга, приходи». Про мужа не упомянул.
Володя остался в номере, а я пообещала зайти буквально на минутку, чтобы не обижать Иосифа. Пришла, меня усадили рядом с директором, который, как оказалось, и просил Кобзона пригласить меня, рассчитывая на «продолжение банкета». Через пару рюмок почувствовала, как его рука гладит мое колено. Встала, поблагодарила и попрощалась. Конечно же пожаловалась Володе. Тот был мужчиной горячим, пошел к Кобзону объясняться: «Как ты посмел так обойтись с моей женой?! А если бы я поступил подобным образом с твоей Нелли?» Слава богу, не дошло до драки.
— Где вы встретили свою судьбу?
— Это целая история. Володя играл в оркестре Рознера. Я сразу обратила внимание на этого красавца тромбониста. Спросила тетю Лизу:
— Кто это?
— О, Нина, им многие интересуются, не ты первая!
Но романа с Володей тогда не случилось. Я уже не работала с Рознером, шла по коридорам Росконцерта, и вдруг навстречу дядя Эдди: «Нинуля, как хорошо, что я тебя встретил, есть разговор. У нас намечается поездка в Краснодар и Одессу, хочу, чтобы ты поехала с нами. Помнишь, как Одесса тебя полюбила?»
