Вышла такая история. Я переслала ей демо через свою приятельницу Лену, которая работает у Аллы Борисовны. Вдруг звонок:
— Любовь Григорьевна? Это юрист Пугачевой. Мы готовы купить вашу песню, сколько вы хотите?
В этот момент я заходила в салон красоты и от неожиданности встала в дверях как вкопанная. Смогла сказать только:
— На усмотрение Аллы Борисовны.
В общем, все сложилось. Права мы продали, но песня пока не записана.
— Виктора Дорохина не стало одиннадцать лет назад. В прессе противоречивая информация о том, были ли вы вместе до его ухода.
— Мы не разводились. Но наступил момент, когда я поняла, что сломлена. Что я — уже не я... Проживаю какую-то другую, не свою жизнь. Витя меня подавлял своим скорпионьим характером, вселял неуверенность, сомнения. Все, кто меня знал в те годы, говорили, что я ходила с опущенными плечами, повешенной головой. Как-то долго разговаривали с Машей Арбатовой, которая помогла мне разобраться с самой собой. Именно от нее я узнала, что «наш брак устал», что так бывает.
Дико любя мужа, сама себя подмяла. Не замечала этого, а если даже и догадывалась, сама так хотела. Но мое творческое «я» умирало. «А что особенного я в этой жизни делаю? Ничего», — вот так сама себе говорила. Совершенно себя не ценила... Чтобы вы правильно поняли, Витя никогда меня не обижал. Он не был деспотом, тираном, не был грубым или агрессивным. Разговаривал практически всегда тихим голосом. Те люди, которые его не знали, думали, что он мягкий человек. Не догадывались, насколько Дорохин бывает жестким.
Я так сильно его любила, что полностью подчинялась, без раздумий. Моя мама удивлялась:
— Как ты можешь терпеть?! Ты же сама на себя перестала быть похожей. Тебе Бог дал талант, ты обязана отслужить свой дар!
Я смеялась:
— Мама, у меня твой пример перед глазами. Ты посвятила жизнь папе и служила ему, а я — Вите.
Мама, окончив МИФИ, из-за папы по сути стала лингвистом, как и он. Каждую свою научную статью, а папа был крупным ученым, он обсуждал с мамой, они «вместе» защитили его кандидатскую, затем докторскую диссертации.
— Люба, в чем проявлялось давление мужа? Что конкретно приходилось терпеть?
— Делала все, чего он хотел, принимая его мнение и желания за руководство к действию. Или другое: когда мы куда-то вместе выходили и я стояла у зеркала, красилась, наряжалась, Виктор говорил, что я страшная и никому, кроме него, не нужна... Причина понятная — он был ревнивым. Я старалась не конфликтовать, не спорить.
