Честно говоря, я была в нем уверена и считала, что раз пообещал, все выполнит.
После летнего тура, десятого сентября, мы отмечали в Москве Женькино двадцатишестилетие. Когда гости разъехались, мужчины заперлись в комнате, а мы с Жениной женой Леной Худик сидели на кухне — изучали инструкцию к новой итальянской стиральной машине. У меня тоже такая была. Если я доставала стенку, или мягкую мебель, или спальный гарнитур, то брала и для Жени с Леной. Наши квартиры были обставлены практически одинаково.
Спустя какое-то время Витя появился на пороге: «Любаша, поехали домой!»
Я расцеловалась с ребятами, села в машину. На полдороге Дорохин сказал: «Все. Больше вместе с ним не работаем».
Я подумала — шутит. У него было специфическое чувство юмора: непонятно, когда говорит всерьез, а когда нет.
Оказалось, что это не шутка. До конца 1990-го мы должны были доработать по всем своим старым обязательствам, а с первого января Женя оставался без нас.
За следующие пару месяцев к нам домой несколько раз приезжали «парламентеры» — директор Валера Муленков и администратор Андрей Попов, Женин друг. Но Дорохин не передумал...
Однажды и сам Женя появился. Снова состоялся долгий мужской разговор за закрытыми дверьми. Когда они вышли, я увидела поникшего Женю, на которого было больно смотреть. Мы с ним обнялись, и оба заплакали.
Я понимала Виктора, несмотря на то что было тяжело прощаться с Женькой. Дорохин пахал по восемнадцать часов в сутки и очень жестко относился к себе. Разумеется, ожидая многого от того, кому он отдал душу и считал своим сыном. Это я ходила в тени, а Женя был для Виктора на первом месте. А потом стал большим разочарованием.
Бесследно это не прошло: Витя начал сильно болеть, один инфаркт, второй... Все эмоции он всегда держал в себе, ни разу не поговорил со мной на эту тему. А я прорыдала полгода, расставание с Женей далось так же трудно.
Несколько лет мы не общались. Витя полностью обрубил контакты. Встретились за год до Жениного ухода — на пятидесятилетии Петровича (Владимира Преснякова-старшего. — Прим. ред.). Увидев нас, Женя пошел навстречу через огромный зал, протискиваясь через толпу. Обнял, представил Лену Савину как свою новую жену. И прилюдно попросил у нас прощения. Сказал: «Ребята, я был жутко неправ. Время, проведенное с вами, — самое счастливое в моей жизни».
— Евгению удалось победить болезнь?
— То, как он выглядел, не оставляло сомнений, что ничего не изменилось.
За те годы, пока мы не общались, он занимался водочным бизнесом, но неудачно. Душой мы оставались привязанными к Жене и, конечно, были в курсе всех перипетий.
