Смотрю и удивляюсь: начинающие исполнители выходят на сцену, совершенно не умея работать с залом. Могут повернуться к публике спиной. Но ведь существуют премудрости в виде освоения пространства сцены, взаимодействия с публикой. Даже в записи вокала и то — столько нюансов!
— Расскажите, где вы встретились с Виктором?
— Мы познакомились в Москонцерте. Он к тому времени ушел из «Поющих сердец», где был аранжировщиком песен и барабанщиком. Играл в ансамбле Алика Пульвера.
Я тогда работала ведущей, у меня был свой речевой номер — читала собственные юмористические стихи. И была Витиной фанаткой. Наблюдала за ним, стоя в кулисе, и замирала от восторга. Попав в его энергетическое поле, живой уже невозможно было выйти.
Он меня не замечал. Около года я была безответно влюблена, но старалась быть полезной. То приносила книжки почитать, то еще что-нибудь — ухаживала, одним словом. Витя тогда был женат, я — в отношениях, которые вскоре закончила. В голове был один Витя. Помню, как поехала в отпуск на Волгу, с палатками, сыном, сестрой и ее мужем. И весь месяц жужжала о необыкновенном Дорохине. Настолько страдала в разлуке!
— Когда же симпатичная блондинка заинтересовала музыканта?
— Поскольку Витя всегда уходил со сцены последним, уже после всех ребят — зачехлял барабаны, складывал барабанные палочки, — он каждый концерт видел меня со спины. В этот момент я выходила на сцену со своим речевым номером. «Эта попа мне очень нравилась, я любовался!» — признался мне позже.
Наши отношения начались вдруг и стали стремительно развиваться. Мне хотелось быть с ним вместе — и больше ничего. Когда я люблю, рациональное в голове выключается, остаются одни эмоции и чувства. Но вскоре кто-то из «доброжелателей» позвонил Витиной жене. Мы тогда были на гастролях. Она решила выяснить отношения по телефону. Виктор сказал, что полюбил другую женщину и уходит.
— «Осеннего марафона» не получилось...
— Нет, Витя принял решение буквально за несколько дней. Брак у него был многолетний, но гостевой. Они с супругой жили в разных городах Подмосковья, детей не было. Как он мне рассказывал, последние годы перед нашей с ним встречей у него было предчувствие, что жизнь должна измениться. Однажды ночью возвращался домой, поднял голову и глядя на небо, подумал: «Неужели это все?! И ничего больше не произойдет?» Ему стало страшно.
Когда он все решил, мы расписались, затеяли обмены наших квартир, ремонт. Параллельно писали песни. Жизнь бурлила, кипела, это было самое счастливое время. Витя — главная любовь моей жизни. У нас сложился очень сильный тандем — и чувственный, и профессиональный.
