Ко всем прочим проблемам, мучившим отца, добавилось и то, что старшие дети не простили ему развода. Андрис еще как-то общался, а Илзе принципиально не желала видеться. Лишь иногда звонила — узнать, как он себя чувствует. Папа очень ждал этих звонков, но чаще, не выдержав, набирал ей сам. Каждый раз после этого мрачнел. В его дневнике есть запись: «Им нужен не я, а моя помощь».
Родители долго скрывали, что у меня есть брат и сестра. Помню, совсем маленькой приставала с просьбой: «Хочу сестричку! Хочу братика!» Они, переглядываясь, весело смеялись. Лет в пять отец повел меня на «Щелкунчика» в Большой театр. В тот вечер там танцевали Илзе и Андрис. После спектакля папа признался, что прекрасный белокурый принц и дама в элегантном длинном платье на сцене — мои брат и сестра.
Я была в восторге. Мечтала о сестре и брате, и вот они! Только одного никак не могла взять в толк: когда же мама успела родить таких взрослых детей? Спрашивала:
— Папа, а мы скоро познакомимся?
— Конечно скоро! — он и сам этого хотел...
Позже в Большой театр меня взяла с собой мама. Она уже работала в «Классическом балете» Касаткиной и Василева, но порой помогала заведующей мастерскими Галине Ивановне Нуриджановой. Мы идем по коридору, вдруг навстречу неземная красавица в длинной белой кофте до колен и высоких ботфортах. Я в восхищении замерла. Когда она прошла мимо, мама сказала: «Это твоя сестра».
Пока мама с Галиной Ивановной обсуждали костюмы, я вертелась за кулисами. Вдруг вижу, Илзе совсем рядом, готовится выйти на сцену. Я спряталась за декорацию и стала наблюдать, как она разминается. Между нами была лишь картонная стена. Сестра оказалась так близко, что я слышала ее дыхание, но папа учил, что к балетным нельзя подходить перед выходом. Оттанцевав, Илзе пробежала мимо. Я так гордилась ею! Верила: придет время и мы подружимся. Иначе и быть не может!
