Там фантастическая культурная жизнь, концерты на любой вкус, термальные бани, шикарные магазины! Подружек можно было бы завести в конце концов, точить с ними лясы!.. Но мама выбрала затворничество. Теперь я понимаю, что папа ей изменял и для нее, однолюба, это стало настоящей катастрофой.
Может быть, в его романах и не было ничего серьезного, никакой угрозы семейной стабильности — потому что возвращался-то он всегда домой. Возможно, другая смогла бы закрыть на это глаза, так живут многие женщины, которые хотят сохранить семью. Но только не моя мама. Она так не могла. И начала заливать свое горе алкоголем.
Скандалы дома были страшными, выносить их на люди запрещалось категорически — чужая страна, советская колония. То есть все это кипело как в пароварке под плотно закрытой крышкой. И еще я со своим переходным возрастом... Сколько раз она кричала, что всем для нас пожертвовала, посвятила нам себя без остатка! И однажды я ей тоже крикнула: «Я тебя об этом не просила! Это был твой выбор, так отвечай за него!» Я перестала быть милой маленькой крошкой и превратилась в какое-то новое, отдельное существо, замкнутое и недоверчивое.
Так рассыпалась ее мечта, ее мир. Отец пропадал на работе, я, понятно, не особо спешила домой из школы. У мамы целыми днями были только пустая квартира и собака. И семья, где каждый стал сам по себе. Сделать так, чтобы мы снова стали одним целым, она не могла. Пустота стала ее засасывать — и засосала.
Тогда, глядя на все это, я поклялась, что никогда и никому не принесу себя в жертву. Нельзя стелиться ковром под ноги другому человеку. «Ни от кого не буду зависеть, сама себя обеспечу», — так я решила. Быть самоходной, автономной, какой угодно, только чтобы вот не это!
— Сказала она и так же рано, как мама, вышла замуж за Алексея Кортнева.
— Да, брак был ранним — мне слегка за двадцать, но с той разницей, что прививка против «отдачи себя без остатка» у меня уже была. Родители как раз вернулись из Будапешта, я приехала раньше них и два года прожила в Москве одна, училась в МГУ. Их скандалы вышли на новый виток, повышая градус, хотя казалось — куда уж еще?! И это был ад. В то время замужество было почти единственным легальным способом удрать из родительского дома. Ну и, конечно, я влюбилась.
