Несколько лет плотно занималась обменом и буквально не вылезала из бюро. За две квартиры в Новосибирске — свою и мамину — пыталась получить одну в Москве, но катастрофически не везло. Тогда мы решили нанять маклера. Андрей собрал необходимую сумму, мы отдали эти деньги маклерше, обещавшей все устроить, и она исчезла. Я была в отчаянии, а Андрей все еще верил, что квартиру театр даст обязательно и мы сможем соединиться.
Знакомые наперебой советовали развестись, чтобы Болтнев ради прописки в Москве заключил фиктивный брак. И я ему об этом говорила. Но он каждый раз реагировал с возмущением: «С ума сошла?!» Наконец предложила:
— Давай снимем квартиру. Все не общежитие, где невозможно жить с маленьким ребенком.
Но Андрей объяснял:
— Пойми, ведь для меня главное — получить прописку. А если они узнают, что мы снимаем жилье, и пальцем не пошевелят!
Твердил: «Подожди, подожди, подожди, — все будет». И я соглашалась.
Все его силы уходили на эти пустые ожидания. Как жить и работать, если перспективы становятся все призрачнее? Муж стыдился своего неумения открывать ногой двери кабинетов. Природа не для этого его создала. И с Гончаровым ему тоже было непросто. Известно же, каким тот был диктатором! Мог незаслуженно оскорбить артиста, наорать. Болтневу как-то заявил на репетиции, что, мол, у него внешность сбитого летчика.
Каждые три месяца в своем театре я продлевала заявление на отпуск за свой счет и в результате прожила у Андрея два сезона. Он в это время старался не пить. Но — дзынь! — звонок в дверь. Вваливается целый шалман. И понеслась душа в рай! Когда чувствовала, что начинаю от всего этого сходить с ума, хотелось сбежать. Вдруг пришла телеграмма: у мамы инфаркт. А Маша-то маленькая с ней! Папы в это время уже не было в живых. Немедленно вылетела в Новосибирск.
Андрей был в отчаянии, я тоже. Понимая, что теперь в Москву соберусь не скоро, старалась убедить себя, что нашему браку по-прежнему ничего не грозит. Хотя к этому времени уже прекрасно понимала, насколько столичные дамочки неравнодушны к моему мужу. Еще бы, такой известный артист, и добрый, и внутренняя сила в нем, и внешность неизбитая. Для всех них он был «одиноким, бедным и несчастным», и каждой хотелось его пожалеть.
