Ким Ир Сен не забыл о подвиге нашего офицера, в 1984 году он был с визитом в СССР и разыскал своего спасителя под Новосибирском. Они встретились прямо на вокзале (поезд корейского лидера ехал через Сибирь). С тех пор каждый год Новиченко с семьей летал в гости к Ким Ир Сену. А их беседы без купюр публиковали центральные газеты Северной Кореи.
Так вот — с Сашей Белявским мы жили в одном номере шикарной гостиницы. Помню, приехали однажды после съемок, переоделись, приняли душ. А номер был люкс. И вдруг Саша мне говорит: «Жень, ты заметил, что сегодня яблок на столе нет и минеральной воды?..» Это входило в райдер. А яблоки там были огромные, сладкие, мы их обожали. Вскоре в дверь постучали: вошла кореянка, с почтением поздоровалась и торжественно внесла вазу с яблоками. Тут мы поняли — номер-то прослушивается. Переглянулись и засмеялись.
Еще один трогательный эпизод. Саша улетел со съемок раньше меня. Потом встретились на «Мосфильме», и он спросил:
— Ты туфли мои не нашел в номере?
— Какие?
— Да у меня они под кроватью стояли, забыл в чемодан положить.
Было видно, что он искренне расстроен. Туфли я вспомнил.
— Саш, те страшные, что ли? Со стоптанными каблуками? Да брось ты...
— Ну что ж ты — видел и не взял?!
— Подумал, они тебе не нужны.
— Не-не, надо в посольство звонить. Пришлют самолетом или диппочтой. Мне эти туфли очень дороги.
Наверное, они были «счастливыми» или напоминали о каком-то событии. Но звонить в Корею я его все же отговорил.
А если вернуться к временам «Места встречи изменить нельзя», тогда меня взяли в Театр-студию киноактера, в труппе которого состояли еще семьдесят два человека. Если съемок не было — нам платили не только зарплату, но и «простойные». В театре мы играли малобюджетные спектакли и выступали с концертами. В общем, жизнь кипела. Я тогда уже взял двойную фамилию, стал Леоновым-Гладышевым. Первая фамилия — моего отца, а вторая — мамы. Сочетание Евгений Леонов в сознании зрителей было накрепко связано с Евгением Павловичем Леоновым и его героями из «Полосатого рейса», «Джентльменов удачи», «Белорусского вокзала»... Я хотел отличаться от своего гениального тезки, хотя до сих пор остаюсь его преданным поклонником.
