Мария Израилевна Шац, учительница литературы и русского языка, разглядела мою склонность к лицедейству и привела за руку в детский драматический коллектив при Ленинградском телевидении. В двенадцать лет я начал заниматься, потом стал ведущим телевизионного альманаха «Парус», весьма популярного в те годы. Я был звездой местного разлива, и когда возвращался в интернат, одноклассники говорили: «Женька, мы тебя по телевизору видели!»
Так что моя профессия была предопределена. Твердой походкой после окончания школы пошел к зданию ЛГИТМиКа, на Моховую улицу, 34. А там столпотворение, очередь, конная милиция. Курс набирали Василий Меркурьев и Ирина Мейерхольд. Я успешно прошел два тура, к третьему же отнесся безответственно. Явился на него прямо из турпохода, в который двинул с друзьями. Быстро помыл голову, переоделся, пошел и провалился. Когда вывесили список поступивших, меня там не было. Обидно. Я уже собрался домой, когда из дверей приемной комиссии вышла женщина и карандашом приписала внизу к двадцати пяти отобранным абитуриентам мою фамилию: Леонов.
Удивительно, что провалил я сочинение, хотя в школе учился практически на одни пятерки. Мне поставили двойку за две ошибки, так как конкурс был огромным и отсеивать претендентов приходилось жестко. Потом я узнал, что Меркурьев сам пошел в деканат и выпросил для меня тройку.
— Мне понравился Женя, семнадцатилетний мальчик, а выглядит на двенадцать. Такой ранимый, худенький, трепетный, хороший. Помогите ему.
— Василий Васильевич, не положено — это же госэкзамен.
— Умоляю вас!..
В общем, я был принят вопреки всему, он во мне что-то увидел.
Когда поступил в театральный институт, да еще при конкурсе двести человек на место, папа поначалу не поверил: «Да ладно, наш Женька — актер?!»
Мама тоже никаких талантов к перевоплощению во мне не видела. Через несколько лет моей усердной учебы отец заявил: «Я тебе честно скажу, сынок, только не обижайся. Вот Миша Боярский — это артист! А ты как-то не очень».
Мишу, с которым мы познакомились в институте, папа очень любил. И любовь эту мы использовали в своих интересах. Хотим, к примеру, портвейна, а денег нет. Тогда я брал приятеля под руку, мы ехали к отцу, который уже получил отдельную квартиру. Воспитанный Миша часто сопротивлялся: