— Ну а папа-то понравился?
И тут я как-то замялся, как вспоминала потом мама.
— Ну он же всем мешал... Мешалкин какой-то!
Мама слегка встревожилась:
— Володюшка, но ты же понимаешь, что это роль такая? На самом деле наш папа добрый, хороший.
На этой мысли я успокоился, сказал, что папа мне тоже понравился, но дома какое-то время еще звал его Мешалкиным.
Отец не очень любил говорить о своих ролях в кино. А другие актеры сотрудничество с Ильинским вспоминали с удовольствием. Мне нравится история от Людмилы Гурченко, я слышал ее в нескольких вариантах, и каждый раз она обрастала новыми деталями, но по сути своей, думаю, правдива. Однажды, после того как картина уже отгремела по кинотеатрам, папа, встретив Людмилу Марковну на «Мосфильме», предложил подвезти ее на своем ЗИМе. Тогда таких машин в Москве было по пальцам одной руки сосчитать. И Гурченко решила, что это и есть настоящий триумф. Не то, что снялась в главной роли в такой картине, а что к общежитию, где жила тогда, она подъедет на та-а-а-кой машине и все это увидят! Но когда наконец они повернули к общежитию, там не было ни души! Дело происходило летом, и все, вероятно, разъехались кто куда. Так что триумфа в понимании Людмилы Марковны в тот момент так и не произошло.
Отец был страстным автомобилистом. Водить осторожно и только в светлое время суток он начал из-за прогрессировавших проблем со зрением, они преследовали папу почти всю жизнь, но он приспосабливался. Однажды мы с ним поехали на дачу. Минское шоссе, поворот на Внуково, до дачи километра три. И вот папа аккуратно поворачивает, а нас обгоняет мотоциклист и в приоткрытое окошко машины бросает фразу: «Дядя, учиться ездить надо во дворе!»
— Что он сказал? — спрашивает меня папа.
— Что учиться ездить нужно во дворе.
— Ага! — сказал папа, прибавил ходу и нажал звуковой сигнал.
