Так всю жизнь мама была то Битрих, то Еремеевой. Сама иногда путалась — в театре Еремеева, в паспорте — Битрих! К примеру, оформляли после смерти папы документы на дачу, и она наивно подписалась Битрих-Еремеевой, когда же пришло время оформлять бумаги мне, я не смог объяснить, откуда взялась вторая фамилия. В общем, побегал, и в конце концов решалось все через суд. Но это так — бытовая зарисовка произошедшего через много лет после того, как однажды мама и папа нашли друг друга в Малом театре.
Папин путь до той самой встречи был не менее причудлив. Он вырос в Москве на Тверской, семья жила в доме Бахрушиных. Поэтому будучи маленьким мальчиком, Игорь Ильинский становился свидетелем множества важных и значимых в жизни целой страны событий. Например он вспоминал, как двенадцатилетним подростком побежал на улицу Мясницкую смотреть на царя. Николай II ехал от вокзала в Кремль на торжества, посвященные трехсотлетию дома Романовых.
Запомнилось то, что толпа не была уж слишком многочисленной, дворники осаживали зевак, не сильно усердствуя... Когда показалась коляска с императором и наследником, раздались довольно жидкие крики «ура!», на которые царь вежливо кивал. Поразил сам Николай II — никакой торжественности и помпезности, не по-царски озирающийся взгляд, выражение лица и вовсе показалось растерянным. Складывалось впечатление, что единственное желание Его Величества — поскорее проехать. Даже лошади бежали как-то торопливо. Отец расстроился, что простоял на Мясницкой два часа, а рассказать потом дома было нечего! Смысл того странного царского проезда он понял значительно позже — после событий 1917 года.
