Все именно так и случилось.
А потом мы с Гомиашвили «знакомились» у Гайдая в кабинете. Арчил был утвержден на роль Бендера, которую сыграл великолепно. Первое время он казался милым, тихим, вежливым и обаятельным. Но длилось это недолго. Однажды в разговоре с ведущим на телевидении (мне кажется, это был Борис Ноткин) Нина Павловна Гребешкова сказала, что Арчил очень скоро возомнил себя звездой, забыв того, кто дал ему шанс ею стать. Я с ней согласна.
Думаю, Гайдай так и не узнал об истории с отрепетированным танго: мы все его побаивались и рассказать о нашем заговоре, скорее всего, никто не решился. Леонид Иович был для нас непререкаемым авторитетом, немногие отваживались перейти с ним на ты. Строгий, серьезный, вдумчивый был человек. И грустный, несмотря на все его сногсшибательные комедии. Он очень помог в работе над ролью, которая у меня поначалу не клеилась. Мне-то казалось, что я все делаю как надо, но Гайдай угрюмо молчал. Попросила:
— Леонид Иович, покажите мне, вы же сами прекрасный артист.
— Смотри!
Гайдай откинул голову назад, прищурился, сделал какое-то неопределенное движение рукой, и я вдруг поняла, чего он хотел.
На натурных съемках в Рыбинске как-то подошел Сергей Николаевич Филиппов. Он долго и внимательно смотрел, потом стал интересоваться институтскими делами и наконец спросил, что у меня по мастерству. Я ответила:
— Четыре.
— Когда я заканчивал балетное училище, педагог говорил мне: «Ставлю тебе четыре. И себе бы тоже поставил четверку, потому что на пять танцует только Господь Бог», — сказал Филиппов, а потом начал выяснять, видела ли я отснятый материал. Ответила, что нет.
— Я видел. И поставил бы тебе четыре с плюсом, но это уже нечестно, милочка! Ты подбираешься к самой Царице Небесной!
А еще Сергей Николаевич посоветовал ни в коем случае после окончания съемок не менять гладкую прическу с балетным пучком, лежащим низко на шее, которую я в то время носила. Он был уверен, что после выхода фильма Гайдая ее наверняка возьмут на вооружение все модницы страны. Кроме того, Филиппов предрек мне имя Эллочки на ближайшие пять-шесть лет. Не угадал: уже больше сорока лет прошло, а меня все еще называют Эллочкой. Хотя потом было много других ролей.
Кстати, на Кису Воробьянинова у Гайдая пробовался Анатолий Папанов. Среди артистов считается плохой приметой, если сценарий упадет на пол. Когда такое случается, надо срочно на него сесть, чтобы предотвратить плохие последствия. У Папанова сценарий упал, он сел на него, но — увы! Актерское счастье — вещь непредсказуемая и зависит порой вовсе не от таланта. А Папанов впоследствии сыграл Ипполита Матвеевича — тоже у Марка Захарова.
