И вдруг решил какое-то время не общаться. Сказал, что ему надо подумать и побыть одному. Я полагаю, почувствовал, что отношения заходят слишком далеко. Не могу сказать, что испугался, но какой-то дискомфорт, видимо, ощущал. А у меня выход простой — сразу переключилась на учебу. Я не была в нем разочарована: ах, какой, я так и знала! Нет, я понимала, что случай незаурядный, что Джигарханян не станет под меня подстраиваться. И если согласна на отношения, то нужно принимать их такими, какие он предлагает. Конечно, можно было отказаться. Я не могла...
Мы перестали встречаться. Первое время я изредка звонила, чтобы спросить, как дела, но получала однозначный ответ — все нормально. Так продолжалось года полтора. В это время я жила и училась в Москве в ассистентуре-стажировке Государственной классической академии имени Маймонида и там же преподавала студентам по классу фортепиано. Сблизилась с семьей ректора академии Вероники Рафаиловны Ириной-Коган. Это знакомство имело на меня огромное влияние: настоящая московская семья с традициями, хлебосольством, с обширными культурными связями. Не уверена, что впоследствии рискнула бы согласиться занять пост директора Театра под руководством Армена Джигарханяна, если бы у меня не было подобного примера. Но это я уже сильно забегаю вперед....
Иногда я играла на рояле в бизнес-центре «Легион», познакомилась там с управляющей, бывшей солисткой ансамбля Игоря Моисеева Майей Власовой, и мы с тех пор дружим. Еще я ездила в Израиль и Австрию на мастер-классы, где занималась с выдающимися пианистами. Мне посчастливилось даже брать уроки у Николая Арнольдовича Петрова. В общем, жизнь была интересной и насыщенной, но ничто не могло заменить отсутствие в ней Джигарханяна. Однако в глубине души у меня была уверенность, что рано или поздно он появится, и я все равно ждала.
