— Почему я должен покупать дубленку его жене? — возмущался он.
— Не спустил бы те тридцать пять тысяч долларов, не возникало бы сейчас такого вопроса, — отвечал я.
— Сколько еще ты будешь об этом напоминать?!
Одинокий период в Сашкиной жизни закончился, когда он познакомился с Юлей Милославской. До сих пор не могу понять, что их привлекало друг в друге... Но Сашкины чувства были пылкими. Кроме того, Юля подарила ему единственного ребенка — дочь Женечку. Поклонницы в тот момент перестали его интересовать. Если раньше, особенно на гастролях кто-то из дам обязательно составлял ему компанию, то теперь приехали, отыграли спектакль, сразу в машину и в гостиницу. А когда поклонницы настигали его, говорил: «Извините, я занят».
Юля, как и Галя раньше, сразу поняла, что разлучать Абдулова с друзьями нельзя. Компании дневали и ночевали в их доме. У меня был момент, когда я продал старую квартиру, а новую еще не купил. Так Юля предложила перекантоваться у них на даче. И я прожил там месяца три. Двадцать девятого мая всегда широко отмечали Сашкин день рождения. Однажды ребята придумали нарядиться пионерами, зачитали ему грамоту, во двор внесли палатку — вроде бы собрались в поход, но там сидела обнаженная девушка. Сашка любил, чтобы вокруг было много народу, этот вечный праздник.
О том, что у него проблемы со здоровьем, Абдулов знал. Друзья отвезли его в Китай, где местный врач сказала: «У вас либо начался, либо скоро начнется онкологический процесс, обратите на это внимание». Но Сашка махнул на предупреждение рукой. Съемки его нового фильма «Гиперболоид инженера Гарина» сначала проходили в Астрахани, я на них присутствовал, играл небольшую роль и в общем не заметил тогда в друге особых перемен.
Потом группа перебралась в Крым, и вот там Абдулову стало плохо. Открылась язва, он много курил и на нервной почве почти ничего не ел. Его отвезли в больницу и прооперировали, во время операции врачи и обнаружили у Саши рак легких в последней стадии. Он таял на глазах, к его лечению подключились все друзья, скинулись, отправили в Израиль, но было поздно.
