Один ученик что-то изображает, а остальные угадывают, кого он имеет в виду. Девушка размахивала руками, как безумная, а другие, глядя на нее, смеялись. Боже, думаю, кого она показывает? Какого-то сумасшедшего дирижера? Оказалось — меня...
Сегодня я владею языком достаточно хорошо, преподаю на нем, но после занятий хочется говорить по-русски. Иногда во время урока, увлекаясь какой-то идеей, сама того не замечая, перехожу на родной язык. Понимаю это по глазам студентов.
— Опять, да?
— Угу.
Год назад мы свозили ребят в Саратов на фестиваль памяти Олега Янковского.
Зал на восемьсот мест заполнился целиком, мне негде было сесть. Альгис с ребятами играли Лорку. В финале зрители встали и, аплодируя, смотрели на меня: «Марина, как же это здорово!» Для моих студентов такой прием оказался чем-то невероятным. Ребята открывали для себя Россию. Они, повернутые на Чехове, повлюблялись в русских девочек и мальчиков, теперь учат язык.
Нашей актерской школе только пять лет. Понадобилось время, чтобы начать свое дело. В прошлом году мы с Альгисом организовали Фестиваль университетского театра, а в этом — открыли школьный театр. Каждую неделю студенты играют спектакли. В репертуаре Булгаков, Толстой, Чехов, Достоевский. Ну что я могу сказать? Зал — битком. Зрители стоят в проходах, сидят на полу. Мне это напоминает мою молодость в России, когда люди испытывали голод по театральным откровениям.
И я воссоздала подобную ситуацию здесь. А это, поверьте, сложно сделать в буржуазной Испании, стране, в которой культура никогда не стояла на первом месте. Все ученики поначалу затрудняются правильно произнести «Станиславский». Каких только звуковых экспериментов я не слышала, например «Сласисласи». А кончается тем, что они «заболевают» — попадает в них наша русская бацилла. Им скучно теперь просто есть и пить, они тоскуют и мечтают о высоком. В общем, становятся немного русскими...
Мы дважды ездили на гастроли в Италию, потом в Мадрид. Наша школа не похожа на другие испанские, ведь у нас русские корни. Мы с Альгисом привезли сюда лучшее, чему научились сами. Очень любим ребят, они для нас — действительно дети. Когда студенты покидают школу, я скучаю.
Но приходят другие, я вижу новые лица и глаза, которые мне предстоит зажечь. Случается, ребята едут в Штаты, Англию, а потом возвращаются разочарованными:
— Мы столько узнали у вас, а там — ничего нового.
— Не забывайте, пожалуйста, — отвечаю им, — я не из Бильбао, а из Москвы.
Несколько лет назад к нам приезжала сестра Андрея Тарковского — Марина. Она посмотрела, послушала, что происходит в нашей школе, и сказала: «Вы же делаете своих студентов несчастными! Куда они потом пойдут?»
Да, наши ребята другие, ни на кого не похожи. Но не стоит о них беспокоиться, многие находят место в жизни. Недавно в Бильбао известные актеры и режиссеры создали театральную студию «Палата номер 6».
Это очень популярное место, и каждый третий актер там — наш.
Если бы я осталась в России, наверное, сделала бы еще что-то в театре и кино. Некоторые из моих однокурсников не сходят сегодня с телеэкранов и способны на гонорары легко купить домик в Испании. Но... Если бы я не уехала, моя Оля не выросла бы в замечательной стране, а потом не познакомилась бы с Никитой. И не было бы у меня сегодня замечательной внучки Анечки, которая прекрасно говорит по-испански и проводит со мной каждое лето. Благодаря внучке у нас дома теперь живет морская свинка, «кобайя» по-испански. Однажды я с Анечкой пошла на птичий рынок, чтобы посмотреть на животных. Ну разве можно пойти туда с ребенком и никого не приволочь? Я уже хотела уходить, когда Аня посмотрела на меня своими огромными глазами.
