Неужели ты не видишь, как я устала?
— Вижу, Катюш. Но съемки, репетиции и спектакли отменить невозможно. Потерпи, пожалуйста, прошу тебя.
И ни слова о том, что, мотаясь из театра на съемочную площадку, зарабатывает деньги на содержание семьи, что тоже устает, что хочет внимания и заботы, которые я целиком отдаю сыну...
Что касается Андрюши — настоящего, верного друга, — то трудно представить, как бы я обошлась без его помощи. Вскоре после выхода «Зорь» Мартынова пригласили в Театр на Малой Бронной, и гуляющего с коляской по Патриаршим актера имел удовольствие лицезреть весь коллектив.
Однажды, смеясь, он рассказал мне такую историю: «Прихожу за зарплатой, а бухгалтер спрашивает: «Андрюша, почему вы платите налог за бездетность? Весь театр в курсе, что у вас есть ребенок, с которым вы как примерный отец каждый день гуляете!» Я начал что-то лепетать: дескать, это сын моих друзей, просто помогаю. Но судя по недоверчивым взглядам сотрудников бухгалтерии, был не слишком убедителен».
Если у кого-то сейчас сложилось впечатление, что в моем загашнике хранятся претензии к Тараторкину как к мужу и отцу, то этот кто-то глубоко ошибается. Мне не в чем упрекнуть Юру — разве что в том, что он всегда был готов выполнить любое желание сына или дочки.
Аньке было лет двенадцать, когда накануне очередного Нового года в витрине антикварного магазина она увидела статуэтку фигуристки.
Увидела и застыла в восхищении. Рядом стоял ценник с запредельной суммой, поэтому Аня даже не заикнулась о том, что хочет ее получить. По пути к метро постоянно оглядывалась, в глазах стояли слезы. Дома я рассказала о статуэтке Юре. Он тут же начал собираться:
— Где этот магазин?
— Рядом с метро «Профсоюзная». Ты куда? С ума сошел? На улице холод собачий! И потом, эта фигуристка — не детская игрушка, а раритет! Коллекционная вещь!
Он улыбнулся:
— Я скоро буду, — и вышел за дверь.
Когда пробили куранты, Аня достала из-под елки упакованный в красивую бумагу новогодний подарок, развернула и замерла — как несколькими часами раньше перед магазинной витриной.
А потом прошептала: «Случилось чудо...»
Не берусь сказать, кто в тот момент был более счастлив: она или Юра.
По первому требованию дочки-экстремалки папа ехал в Парк культуры имени Горького, покупал билеты на аттракционы и катался-крутился вместе с ней до полного изнеможения. У Филиппа были другие пристрастия — он любил ездить на метро. Они вдвоем с Юрой спускались в подземку и колесили по разным линиям. На конечных станциях, где состав чуть задерживался с отправлением, подходили к кабине машиниста, с которым Филипп тут же заводил разговор: мол, когда стану взрослым, обязательно получу такую же профессию и буду водить метропоезда.
Однажды ему несказанно повезло — машинист пригласил мальчика вместе с папой в кабину.
А Анька обожала, когда отец провожал ее в школу. Юра шел сзади — с портфелем и сменкой, а дочь шествовала впереди, косясь по сторонам: все ли видят, кто ее папа и какой он невообразимый красавец!
Сейчас вдруг вспомнилась надпись, оставленная на стене нашего дома поклонницами Георгия Тараторкина после премьеры спектакля «Бесы»: «Ставрогин, вы красавец!» Фанаток у мужа было великое множество, но в большинстве своем они не доставляли хлопот. Одну из групп поклонниц мы называли «Пузыри». Девчонки пробирались в наш подъезд со связкой воздушных шаров и закрепляли их на дверной ручке.
У взрослых поклонниц были иные, нежели у «пузырей», приемы. Как-то знакомая рассказала мне историю о своей приятельнице, живущей в провинции, — очень красивой, эффектной женщине. И бешеной Юриной фанатке. Просто бешеной!
«Узнав, что Театр имени Моссовета едет на гастроли, подруга поставила себе целью охмурить Тараторкина. Так и заявила мне по телефону: «Костьми лягу, но он будет со мной!» Работая корреспондентом в одном из местных изданий, она легко получила согласие на интервью и... — тут знакомая выдержала театральную паузу, выжидая, какой будет моя реакция. Не увидев в моих глазах ничего, кроме интереса, продолжила: — Звонит на следующий день. Голос убитый: «План, к сожалению, сорвался. Поначалу все было нормально, он даже пригласил меня к себе в гостиничный номер. И там два часа с горящими глазами рассказывал про жену и детей.
