— дуэтом возмущаются Пореченков и Хабенский. — Подарок следует примерить. Чтобы у дарителей была возможность порадоваться вместе с именинником!
Пришлось идти в ближайшие кусты переодеваться. Мое появление в золотых стрингах вызвало бурный восторг. Все, и я в том числе, ржали до колик.
Кстати, спустя несколько лет подарок пригодился на съемках фильма «Механическая сюита». Мой герой появляется в них в одном из первых эпизодов — во время визита в женское общежитие.
Чтобы окончательно снять подозрения о наличии в моем характере «ботанических» наклонностей, скажу: в первый же год учебы в театральном институте я женился.
На своей однокурснице Веронике Дмитриевой. В восемнадцать лет мы повенчались, а через десять лет — расписались. Жили у мамы Вероники. Жили по-всякому и спустя пятнадцать лет расстались, поняв наконец, что семьи у нас никогда не получится.
Кстати, Вероника была одной из тех, кто позвонил мне в больницу:
— Я могу чем-то помочь?
— Спасибо, но пока необходимости нет.
— Если понадобится моя помощь, обязательно дай знать.
— Хорошо. Еще раз — спасибо.
После развода мы с Вероникой не общались. Не потому что затаили обиду друг на друга — просто не чувствовали в этом необходимости.
Посему я не знаю о бывшей жене практически ничего: ни как живет, ни где работает.
Девчонкам, окончившим театральные вузы в конце девяностых, катастрофически не повезло. Отечественный кинематограф в ту пору пребывал в глубокой коме: по пустым павильонам «Ленфильма» гуляли сквозняки и бегали тощие кошки. А телевидение «строгало» только сериалы про бандитов и милиционеров. Женские образы в лихие сюжеты совсем не вписывались. Помню — кажется, это было уже в начале нулевых, — я как-то встретил Ксюшу Раппопорт, которая училась с нами на первом курсе, потом ушла в декрет и оканчивала ЛГИТМиК много позже.
«Работы совсем нет, — пожаловалась Ксения. — Служу в театре «На Литейном», в спектаклях почти не занята.
А кинорежиссеры в один голос твердят: «Ну как же мы вас будем снимать, когда у вас такая ярко выраженная национальная внешность?!»
Пройдет несколько лет, Ксению Раппопорт заметят итальянцы, и отечественные режиссеры, забыв о ее «недостатке», станут вслед за зарубежными коллегами восклицать: «Ах какая красавица! Ах звезда!» Поистине: нет пророка в своем Отечестве и на сокровище, которым обладаем, нам обязательно должны указать со стороны...
Счастливая карта из всех моих сокурсниц выпала, пусть и не сразу, только Раппопорт. Парням повезло больше. Мише Пореченкову принес известность сериал «Агент национальной безопасности», Косте Хабенскому — «Убойная сила», Мише Трухину — «Улицы разбитых фонарей».
Мне тоже на судьбу сетовать грех — к апрелю 2010-го в фильмографии было с полсотни фильмов и сериалов, больше десятка главных ролей — в лентах «Двое из ларца», «Родительский день», «В сторону от войны», «Русский дубль», «Танцор»... Переживал немного из-за образа, который прочно приклеился после выхода на экраны сериала Дмитрия Светозарова «По имени Барон», ворчал даже: «Опять предлагают играть человека с прыщавой совестью!» Понимал, что режиссеры идут от противоположности: вот на экране появляется персонаж с такой положительной внешностью, что заподозрить его в чем-то дурном зрителю и в голову не придет, а по мере развития сюжета выясняется: более разложившейся личности быть не может. Ход мыслей постановщиков был абсолютно ясен, но я все равно ворчал и ждал других, разноплановых ролей.
