Говорят, время лечит. Неправда это. Со дня смерти Cаши прошло уже четыре года, а сердце все болит. Не было дня, чтобы не думала о нем. Кажется, вчера только маленький был со сбитыми коленками, шкода такая, все в какие-то истории попадал — и вот уже целая жизнь прошла, и нет Саши. Как нет Робика и Володи. Что остается у матери, похоронившей своих сыновей? Только воспоминания, порой они кажутся мне более реальными, чем то, что происходит за окном...
Как же я не хотела его рожать! В 1952 году мы с мужем переехали в Тобольск.
Моего Гавриила Даниловича пригласили стать главным режиссером местного драмтеатра. Обосноваться толком не успели, жили в гостинице. Старший сын Роберт уже ходил в школу, а Вовка был совсем маленьким, и тут на тебе — новая беременность! Гаврила Данилович (Гавриилом он звался лишь по паспорту) сказал: «Рожай». Он любил детей. А я, честно сказать, устала сидеть дома, заниматься бесконечными стиркой, уборкой, готовкой. И вбила себе в голову: не нужен нам третий ребенок, сделаю аборт.
Легко сказать — после войны сталинское постановление категорически запрещало бесконтрольно проводить такие операции, надо было восстанавливать народонаселение. Сколько женщин погибло тогда от криминальных абортов!
Я эту мысль сразу отмела: не дай бог, оставлю детей сиротами. Отправилась на заседание специальной медкомиссии, умоляла:
— Дайте направление на прерывание беременности. У меня уже есть два сына.
— Отлично, значит, третьей родится дочка.
В общем, стонам моим врачи не вняли.
Ходила я очень тяжело. Живот — огромный, в весе прибавила килограммов двадцать. К тому же измучил токсикоз. Не могла ни есть, ни пить. Вру — пить могла. Пристрастилась к пиву, ходила за ним в театральный буфет.
— Может, это ненормально, мне почему-то постоянно хочется пива, — пожаловалась я врачу.
— Ну и пейте на здоровье.
Роды были тяжелыми.
Мучилась сутки. Помню, у моей кровати собралось человек двадцать: одна смена уходила домой, передавая следующей тяжелую роженицу. Вновь пришедшие навалились на меня со свежими силами, и я наконец родила. Ребенок закричал. А я провалилась в забытье. Очнулась от слов врача: «Гляди, какого парня родила. Богатырь — четыре шестьсот!» Как услышала «парень», отвернулась. Ну вот, еще один мальчишка...
Привезли в палату, лежу на кровати, плачу. Вдруг дверь распахивается и входит врач с младенцем на руках.
— Людмила Александровна, не хотите поменяться? — предлагает она то ли в шутку, то ли всерьез.
