Французы объявляют войну собственному снобизму. В «Самой безумной свадьбе» богатому буржуа приходится мириться с тем, что его зятья пьют итальянское вино, жена увлекается скандинавской ходьбой, а дочки вообще собираются кто в Тель-Авив, кто в Алжир.
Клод Верней – богатый буржуа. Живет в огромном доме, больше похожим на дворец. Он пьет изысканные вина, ест фуа-гра, пишет книгу о каком-то полузабытом французском классике и поклоняется Де Голлю. В общем, классический французский сноб с родословной, считающий, что кроме Франции жизни нет нигде. Несколько лет назад он уже прошел все круги персонального ада (про это была «Безумная свадьба», 2014), когда все четверо его дочерей – блондинки, умницы, красавицы, решили выйти замуж за «понаехавших». Как в том анекдоте – одна за китайца, другая за араба, третья за еврея, четвертая за африканца. Если бы у мсье Вернея была пятая дочь, то его пятым зятем непременно был бы русский. Но что было, то прошло – Верней научился как-то с этим жить. Тем более, что скоро родились внуки. Но теперь новая напасть – зятья решили вернуться на родину своих предков, и прихватить дочерей с собой. Мадам Верней от горя увлеклась еще одной «заграничной» ересью, скандинавской ходьбой, а в садовом домике у них временно поселился ближневосточный садовник.
Это лето выдалось на редкость неполиткорректным. В августе выйдет «Агент 117: Из Африки с любовью», в котором Жан Дюжарден называет носильщика «баклажаном» в соответствии с цветом его кожи. А вот сейчас на экраны выходит«Самая безумная свадьба». Даже про первую «Свадьбу…» в Европе говорили, что она почти неприличная. Продолжение держит эту планку с шуточками про марокканскую «революцию бикини», израильский бизнес про рытье бомбоубежищ, и «желтенькую» (в цвет китайской кожи) анисовую настойку «пастис».
При этом, конечно, это шутки беззлобные, самих французов никак не задевающие, скорее наоборот. Чтобы оставить своих дочерей при себе (то есть во Франции), мадам и мсье Верней делают невозможное. Они подкупают театрального режиссера, чтобы она взяла на роль Отелло их африканского зятя (а не белого актера, как обычно), нанимают ушлого еврея, чтобы тот отговорил ехать в Израиль («Знаешь, брат, у евреев такой менталитет…- Да, мне говорили»), соблазняют французским паштетом («Кушайте напоследок – больше не придется»), и замками Луары… Ну и доводят дело до конца. Уверившись, что Франция и есть их настоящая родина, тем более что все они любят Макрона, зятья остаются поближе к эксцентричному тестю и его кредитным картам. Сняли бы у нас что-то подобное – получилось бы наверняка не про культурную пропасть, а про социальное расслоение. Да и вряд ли это была бы комедия.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
