Надя Клюева, добропорядочная сотрудница типового НИИ, едва ли не все силы отдающая работе и разного рода общественным нагрузкам, все еще сидит в девках, хотя ей, судя по негласным общественным стандартам, уже давно пора замуж. Сама героиня утверждает, что противоположный пол ее не интересует, однако за декларируемым пренебрежением к мужчинам скрывается жгучее желание им понравиться, дефицит мужского внимания и неустроенность в личной жизни. Не в силах решить наболевшую проблему самостоятельно, героиня прибегает к помощи прожженной в этих вопросах школьной подруги, охотно берущей наивную воспитанницу под свое опытное крыло.
Вышедший на экраны накануне Перестройки, фильм Геральда Бежанова «Самая обаятельная и привлекательная» (1985), по существу, представляет собой краткую энциклопедию позднесоветской жизни. Чего только стоит затхлая атмосфера конструкторского бюро, где «можно делать и отсутствие дела», «мерилом работы считают усталость», а «первые на последних похожи». Подношения из-под полы нужным людям, фарца и спекуляция как источник понтов, впечатлявших современников на фоне дефицита, но сегодня выглядящих жалко и нелепо, бесцеремонное вмешательство в личную жизнь человека со стороны навязчивых коллег и собственных близких, гнилые отношения в семьях и за их пределами – все это, как ни странно, не возмутительный поклеп западной пропаганды, а правдивая реальность одного из самых популярных советских фильмов середины 1980-х гг. Отдельной строкой в нем стоит совсем уж фантастическая для молодого зрителя наших дней специализация Сусанны – «социолог на заводе бытовых кондиционеров». Что это вообще за профессия?
Под стать созданному на экране миру – населяющие его персонажи, легко определяемые по типажам. Спокойно досиживающий свои должностные дни инженер-интеллигент Петр Васильевич, начальник конструкторского бюро; улыбчивый деревенский простак-холостяк Леша Пряхин, отличающийся любовью к футболу и чревоугодием; молодящийся, но не молодеющий семьянин-ловелас Дятлов, не лезущий за словом в карман; великовозрастный «мальчик-мажор» Володя, отвлекающийся от музыки в наушниках лишь в самых исключительных случаях; неусыпная блюстительница общественной морали, тетушка-советчица Клавдия Матвеевна; жеманная бездельница Люся, меняющая мужей как перчатки и собственные наряды; и, конечно, ее двойница и идейная сестра Сусанна – знающая себе цену меркантильная модница, сторонница брака по расчету, с упоением дающая Наде игривые мастер-классы по женскому пикапу в его позднесоветском изводе.
Договор Нади с Сусанной, заключенный ради обольщения ничего не подозревающего Володи, – что-то вроде хрестоматийной сделки страждущего человека с дьяволом. С той лишь разницей, что здешний дьявол заметно заблуждается насчет своего инфернального всезнания и всегомущества. В совершенстве освоив инструментарий «женщины-охотницы», целиком опирающийся на манипуляции, лесть и другие типы лжи, Сусанна предлагает подруге изначально абсурдный и бесполезный рецепт. Дело не только в ошибочных расчетах (анкету за Володю на свое усмотрение заполняет сама Надя) и сомнительных методах (психологический аутотренинг, давший название фильму, в некотором смысле предвосхищает знаменитые экстрасенсорные телесеансы Кашпировского и Чумака конца восьмидесятых), а в том, что, доверив вопросы любви ЭВМ (еще одно слово из безнадежно утраченного прошлого), героиня берется «поверить алгеброй гармонию» и допускает тем самым классический промах из столь же классической пушкинской трагедии о Моцарте и Сальери.
Характерно, что фильм Бежанова можно одновременно назвать и устаревшим, и актуальным. Слепое стремление героини любой ценой влюбить в себя равнодушного к ней мужчину и выйти наконец замуж, чтобы как минимум избавиться от жалостливых взглядов, назойливых упреков и смешков за спиной, плохо вписывается в современные тренды в области женской независимости и равноправных половых отношений. С другой стороны, женщины в картине, бесспорно, главные акторы: только они и вызывают зрительский интерес и сопереживание, тогда как мужчины сплошь беспринципные самоуверенные эгоисты или тюфяки-неудачники, между которыми, к слову, нет и тени пресловутой гендерной солидарности. Удивительно, но «Самую обаятельную и привлекательную» написали и сняли не прогрессивные молодые феминистки, а два советских кавказца, каждому из которых во время работы над фильмом было далеко за 40.
Вишенка на торте – концовка истории, которую традиционно принято трактовать как возвращение прозревшей героини к истокам собственной идентичности и счастливое воссоединение с тем, кто все это время незримо был рядом. Фокус в том, что на самом деле последние кадры ленты куда справедливее рассматривать в качестве открытого финала, допускающего самые разные варианты дальнейшего развития событий. Мы не знаем доподлинно, по кому и по чему именно соскучилась Надя, равно как не знаем и того, волнует ли ее сердце застенчивый Гена. В уже цитировавшемся выше рок-триллере «Скованные одной цепью», вышедшем в свет на следующий год после премьеры «Самой обаятельной и привлекательной» и безжалостно описывающем позднесоветскую действительность, есть такие строчки: «Здесь женщины ищут, но находят лишь старость». Нашла ли Надя Клюева что-нибудь помимо старости за пределами экранной истории знаменитого фильма – вопрос, который навсегда останется без ответа.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
