— Я помню, когда она вакцинировалась, одна из первых, и это показали по телевизору, мне звонили другие возрастные актрисы и спрашивали: «Узнайте, как Вера Кузьминична себя чувствует?» Многие после нее решились...
— Мы считали, что это все-таки спасение. И, честно сказать, у нас есть очень хорошие друзья, по поводу Веры Кузьминичны, например, Лариса Павловна, Асина мама, просто с самим Гинцбургом разговаривала, он сказал, что да, нужно делать прививку. На всякий случай неподалеку была скорая, он прислал к нам, как я понимаю, лучших врачей. Вера Кузьминична была таким правильным человеком: надо значит надо.
— Но за все это время у нее не было симптомов?
— Мы все втроем два раза болели ковидом. Уже в сентябре 2020-го, когда дети вышли в школу, и, по-моему, в 2021-м. Такого, чтобы требовалось в больницу, не было, хотя я бы, наверное, не отдала туда Веру Кузьминичну. Мы для такого — не дай Бог — больничного случая в 2019 году сходили к нотариусу, и Вера Кузьминична сделала мне доверенность на представление ее интересов в медицинских учреждениях и получение медицинской информации. Потому что мы прекрасно понимали, что юридически меня никуда не пустят, если что, и ничего не скажут. Мы же не родственники. Говорю об этом для того, чтобы люди задумались, кто в случае чего будет приходить к ним в больницу и как сделать так, чтобы близкий человек мог всегда быть рядом. Хорошо, что эта доверенность не пригодилась. Но только потому, что у нас совершенно исключительная врач, таких врачей просто нет больше вообще.
— Это та врач, которая до последних дней была рядом с вами?
— Да-да, это Валентина Васильевна Артемова. Это просто врач от Бога и человек уникальный. Валентина Васильевна всегда сразу понимала, чем Вера Кузьминична болеет и как можно поддержать ее силы, от одного воспаления легких вылечила, и от второго вылечила, и от ковида потом тоже вылечила. Третье воспаление легких стало роковым... Но она сделала все, чтобы Вера Кузьминична ушла, боли не почувствовав ни на секунду. Я по гроб жизни буду благодарна этому врачу не просто за высочайший профессионализм, а за профессионализм с душой...
— А меня потрясает, что я знаю Веру Кузьминичну как единственного человека, который дожил до преклонных лет и спокойно ушел. У нас же умеют реанимировать так, что можно 80 лет лежать еще.
— Нет, было ясно, что ей это не нужно. Поэтому хороший врач, который понимает, что с тобой, как ты, сколько тебе примерно еще осталось, — это награда для человека. Каждый день я Валентине Васильевне отчитывалась: каждое утро — как ночь прошла, каждый вечер — как день прожили. Она немного меняла назначения, мне напрямую не говорила, но мягко готовила к тому, что домой с дачи мы с Верой Кузьминичной уже не вернемся.
