— Не было идеи организовать экспедицию для поиска, например самолетов, исчезнувших где-то в лесах во время войны?
— В таких поисках нет приоритета, каждый погибший достоин того, чтобы его нашли и родственники узнали, что есть точка, где герой встретил смерть. Помимо защитников Отечества, есть люди, прославившие страну другими достижениями, и они заслуживают внимания.
Была идея найти самолет Сигизмунда Леваневского, тот самый Н-209, который вылетел через два месяца после Чкалова в 1937 году. В составе экипажа были герои-орденоносцы Николай Кастанаев, Виктор Левченко, Николай Галковский, Николай Годовиков, Григорий Побежимов. Подозреваю, что рухнули они в районе мыса Барроу. Мы нашли сдаточный лист испытаний, которые проводил Байдуков. Он описывает проблемы с четвертым двигателем, тот начинал греться на большой высоте. Во время полета Н-209 пришлось набрать высоту, чтобы не встретиться с циклоном, и скорее всего этот двигатель просто не выдержал. Но для такой экспедиции необходимо финансирование, и на данный момент эта история никому не интересна.
— С чего началась ваша страсть к экстремальным видам спорта?
— С дайвинга. Это все известный «мафиози» Андрей Макаревич*! Подозреваю, что ему производители дайвинг-оборудования втихаря просовывают ночью под дверь конверт с деньгами, чтобы он в компании рассказывал интереснейшие истории о дайвинге.
На крючок я попался в 1997-м. Какое-то время активно нырял, сейчас реже, но еще не повесил свой Би Си Ди на стену. А в 1999-м друзья пригласили на первый прыжок с парашютом для чайников, в тандеме с инструктором. Сразу скажу, это единственный безопасный прыжок, который я до сих пор популяризирую. Когда мы летели, я увидел чудесную девушку в белом комбинезоне, в белом шлеме, с белым рюкзаком... Она начинает свой балетный прыжок: во вращении уходит спиной и делает в воздухе сальто. Глядя на ее эффектное исполнение, подумал: «Я что, рыжий? Вот встану на край рампы и сделаю так же!» Дальше началось обучение.
Сейчас на моем счету уже четыреста двенадцать прыжков, я кандидат в мастера спорта за три рекорда: один — мировой, два — Европы, и все они засчитаны как рекорды России. По старой системе мне не хватило одного рекорда до мастера спорта, но я ушел из рекордных формаций.
— Как ваши близкие относятся к этим опасным увлечениям?
— Ну а кто их будет спрашивать? Я же взрослый мальчик. Если предлагают прыжок, сам должен принять решение, прыгать ли с этими людьми и справлюсь ли с поставленной задачей. Но желание сделать наперекор невозможному есть всегда.
Я придумал экспедицию на Эверест в феврале 2014 года, сидя на веранде своего дома. Подумал: интересно взойти на Эверест, но еще интереснее понять, как это сделать. Для начала пошел на Эльбрус — надо же осознать, что это такое. Мы с Володей Котляром стартовали с четырех тысяч метров в шесть утра. Подходим к скалам Пастухова, а у меня жесткая трехдневная акклиматизация. Если первые два часа было тяжело, но я шел, то на третий час начал умирать. Говорю:
— Вовка, чего мне так плохо?
Он смеется:
— Эх, ты... Тебя не предупредили? Каждый шаг будешь делать через себя!
В этот момент я окончательно убедился, что мы будем снимать кино. У меня была интересная история с преодолением на Эвересте. Первый выход — самый тяжелый и длинный, в одиннадцать километров. В какой-то миг поймал себя на мысли, что уже три часа иду и думаю только об одном: как все это прекратить? Что бы такого сейчас сказать съемочной группе, чтобы ребята ответили: «Вот то, что ты сейчас сказал, абсолютно объясняет необходимость прервать восхождение, другого варианта нет...» Стиснув зубы, как-то дошел до намеченной точки.
Помню первое ощущение, когда падаешь в палатке и понимаешь, что совсем не можешь двигаться. Минут сорок приходишь в себя, а потом жизнь начинает налаживаться: уже рука тянется в нагрудный карман за сигаретой. Потом тебя позвали в столовую, а там горячий супчик! И утром ты, счастливый, смотришь на красоту места, до которого дошел, и понимаешь, что все это стоило потраченных сил.
— Ваша дочь Эйжена попала в Книгу рекордов Гиннесса как самый молодой дайвер, который совершал погружение у берегов Антарктиды. Вы поощряете наследственную страсть детей к экстремальному спорту?
