Ирина Антонова
Речь не о том, что этой поражающей воображение женщине очень много лет, речь о том, ЧТО эти годы вместили в себя. Точнее — что вместилось в нас благодаря ей. Если б не эрудиция Антоновой, азарт и точное (всегда соответствующее моменту) поведение, многие остались бы в состоянии погремушек, где незаполненное высоким искусством пространство забивается бытовым шумом или политическим треском.
— Это кого вы там выставили? — угрожающе прижав к стене миниатюрную Антонову, спрашивала министр культуры Фурцева.
— Тышлера.
— Тышлера?!
И чем бы закончился этот разговор неизвестно, если бы не подошел маститый художник Борис Иогансон.
— Что воюешь, Катюша? — спросил он, приобняв за плечи Екатерину Алексеевну.
— Вот Антонова выставку Тышлера устроила...
— Хороший художник.
— Да?.. А что ж мне сказали плохой?
Не знал министр культуры — ладно. Ему в наших лесах так положено. Но и мы не знали многого, потому что не видели. А Антонова показала: мир велик и многообразен. Он не кончается на нашей границе, он за ней продолжается. А часто и начинается.
Помню выставку Пикассо, первую, которую помог привезти в Союз Илья Эренбург. Мы этого Пабло только по бледным репродукциям чешских и польских народно-демократических альбомов и знали. А тут в натуральном виде. Прямо оттуда. Откроется, не откроется — гадали до последнего. Ждали начальника. С опозданием, но открыли. Наверное потому, что Пикассо нарисовал замечательного голубя мира, а тогда борьба против войны была любимой идеологической фишкой партии. Вроде свой.
А потом — лавина радости. «Москва — Париж», «Москва — Берлин», десятки шедевров из самых крупных музеев мира, которые мы увидели не выезжая за пределы Бульварного кольца. И всякий раз не толпа, а чудесный зритель. Антонова своей неистовой художественной активностью поставила Пушкинский музей в ряд узнаваемых миром наших музеев наряду с Эрмитажем, Третьяковкой, Русским, а сама встала в один ряд с выдающимися отечественными директорами — Василием Алексеевичем Пушкаревым, Борисом Борисовичем Пиотровским. Они уберегли и приумножили художественные сокровища и, главное, показали, что мы достойная все же часть мировой культуры.
С Антоновой было принято считаться не потому что она занимает некое важное место, а потому что место, которое занимает она, по определению становится важным в нашей жизни.
Маленькая женщина, преодолевая сложности своей непростой личной судьбы, двигалась по мировому культурному пространству с пользой для него и для нас. Она очень важная (правда) персона, глава международного музейного сообщества, и авторитет ее столь высок, что ей (ну да, лично) давали для экспозиции в Пушкинском музее шедевры, которые мало кому удалось бы получить. Вермеер, Мане, Гойя... Я пишу не каталог, все перечислять — места не хватит, но все же выставку Андре Мальро, которую Ирина Александровна придумала и организовала на девяносто пятом году жизни уже в ранге президента Пушкинского музея, вспомню. Поразительное понимание культуры, накопленной человеком.
— Вы думаете, этот период закончился?
— Я думаю, Ирина Александровна, то же, что и Вы. Не кончается ничто, хорошо начатое.
Вот — «Декабрьские вечера Святослава Рихтера» в Пушкинском музее.
Когда-то попав на фестиваль великого пианиста во Франции, Вы предложили ему устроить нечто подобное в Москве. Он быстро согласился и спросил:
— Где это может быть?
— У нас.
Так возникло уникальное сочетание музыки и живописи в пространстве музея. Первыми героями были Бетховен и Рембрандт. Это было в 1981 году. Уже давно нет Святослава Теофиловича, недавно не стало и Ирины Александровны, а «Вечера» живут. Десятки выдающихся музыкантов, актеров, поэтов продолжают хорошо начатое дело в обрамлении мастеров, тоже неплохо поработавших когда-то.
Антонова была поглощена идеей восстановления Музея нового западного искусства, чьи уникальные коллекции, собранные Сергеем Щукиным и Иваном Морозовым, поделили между Москвой и Питером, нарушив его целостность.
Азарт и аргументы Ирины Александровны, что историческое соединение коллекций создаст в стране второй после Эрмитажа мировой элитный музей, не нашли поддержки в государстве и музейном сообществе, но она не оставляла надежд.
Книга Юрия Роста «Круг» вышла в издательстве «Искусство — ХХI век».
