Кстати, в Германии восемьдесят три оперных театра, и в восьмидесяти — постоянные труппы. Конечно, не все театры могут себе это позволить. Такое возможно только при поддержке государства.
Лично я приверженец постоянной труппы. При такой форме работы люди занимаются искусством, а я как художественный руководитель и директор театра несу ответственность за каждого артиста. И он развивается. Сегодня певица исполняет партию Розины, завтра Ольги и так далее. Я могу ее делать разной в каждом спектакле, а при другой системе у меня нет возможности заниматься ее развитием. Я должен поставить спектакль в срок и получить хорошую прессу и следующее приглашение на постановку.
При такой форме работы у режиссера вообще нет возможности выбрать исполнителей! Вот, допустим, приезжаю ставить в театр категории А, и кастинг-директор собирает мне певцов со всего мира. Я не то что не участвую в их подборе — даже права такого не имею. Могу только порекомендовать кого-то или попросить обратить внимание на определенного артиста. Кастинг-директор подбирает состав исходя из вкусов художественного руководителя, своих личных и сложившихся взаимоотношений с агентствами. То есть может взять какую-то суперзвезду подешевле, но за это в нагрузку — пятерых артистов «похуже». Такая ситуация очень распространена.
— Зато артистов наверняка устраивает эта модель. Особенно звезд, получающих огромные гонорары!
— Да, но пандемия сделала свое дело, ситуация начинает меняться. Все, кто работал в ансамблевых театрах, получили поддержку государства, а звезды, получавшие огромные гонорары, остались ни с чем. И для многих это не просто потеря денег, а настоящий крах. Они ведь содержат кучу сотрудников, визажистов, массажистов, пиарщиков и так далее. Одеваются в определенные бренды. Выплачивают кредиты за замки и дома. И вдруг привычный образ жизни рухнул. Знаю, многие сейчас продают недвижимость. Пребывают в растерянности.
Есть такая организация Opera Europa, объединяющая дирекции всех оперных театров, и она в свое время, чтобы конкуренты не переманивали артистов, установила определенный лимит на гонорары, так называемый top-fee. Выше им не могут платить. Потолок — пятнадцать тысяч евро за спектакль. Звезды поют за эти деньги в театрах категории А, потому что петь на сценах Метрополитен-оперы, Венской оперы, Ла Скала очень почетно. На концертах берут сто — сто пятьдесят тысяч евро. В России еще больше.
Сейчас у них нет таких концертов, потому что закрыты многие страны и спектаклей тоже нет.
— Пострадали в основном суперзвезды?
— Да, и когда театры начнут открываться, у них вряд ли будут те же возможности, что и раньше. Они потеряли очень большие деньги за пандемию и едва ли смогут приглашать очень дорогих певцов — платить нечем.
— Вы редко приглашаете артистов «со стороны». Получается, у вас единственный в своем роде театр «без звезд»?
— Почему же? Все зависит от того, кого считать звездами.
У нас много певцов, у которых не настолько раскрученные имена, как у некоторых артистов, но они поют в тех же театрах категории А. И молодежь быстро становится такой же востребованной.
Знаете, если бы я был просто менеджером, то, возможно, поступал бы по-другому. Но так как я художник, режиссер, то для меня самое главное — оттачивать мастерство моих певцов, «оттюнивать» труппу. Когда же приезжают чужие люди, «оттюнивать» нечего.
