В итоге победил Бондарчук. Астров получился благородным и прекрасным, каким хотел Сережа, а не я. Но я никогда на него за это не сердился, не вставал в позу непонятого и потому обиженного. Режиссер должен быть шире, понимать, что его деликатность — верная подмога актеру. Разве я мог обижаться на Бондарчука? Да, он упрямый, со своим видением образа, но не злодей. Как человек в определенной мере догматический, Сережа верил в то, во что верил, поэтому искренне считал, что ошибаюсь я, а он прав. Заместитель председателя Госкино СССР Баскаков после сдачи фильма бегал по кабинету и радостно голосил: «Это настоящий Чехов! Какая хорошая картина получилась!» Хорошая-то хорошая, но она могла быть сделана по-другому, в ней нет того неповторимого чеховского юмора, который так хорошо получился у Никиты в «Неоконченной пьесе для механического пианино». Эту картину Михалкова я считаю шедевром чеховского прочтения в кино.
После завершения фильма «Дядя Ваня» никакого разлада между Сережей и мной не произошло, да и не могло произойти. Более того, если б я даже знал заранее, что каждый съемочный день с ним будет баталия, все равно позвал бы на Астрова, ведь второго такого у нас нет. По личностной своей организации он больше меня. Бондарчук внутренне огромен. Внутри каждого человека есть пространство: у кого-то внутри лифт или кладовка... У Сережи внутри был собор.
Другой вопрос — его кинорежиссура. Все-таки в режиссуру он пришел из актерского сословия. По природе своей — он артист. И вместе с тем маршал. Он, пожалуй, как никто в мировом кино умел командовать колоссальными массами людей. Умел живописно организовать их в кадре. Режиссеру-баталисту надо обладать маршальским характером. Тем не менее не думаю, что Бондарчук-режиссер крупнее Бондарчука-артиста. По-моему, как артист он — гигант.
Над ним довлела его слава, лимитировал социальный статус, отягощали регалии: народный артист, Ленинская премия, ордена. Он являл образец советского человека во всех смыслах: из простого народа, прошел войну, удостоен самых высоких наград государства, депутат Верховного Совета, делегат всех съездов. Его общественное положение накладывало определенные обязательства. Ведь если вдуматься, жизнь тогда была страшная! И в этой жизни надо было постоянно выживать, а главное для художника — беречь свою индивидуальность. Очень мало людей, у которых в то время хватило духа не сломаться, не искорежить себя. Сережа — великая индивидуальность, потому и выстоял.
