Мама вспоминает, как в четвертом-пятом классах она самостоятельно варила суп. Бабушка, которая работала в детском саду, звонила по телефону и инструктировала: «Возьми кастрюлю, налей воды, поставь на плиту... Почисти и нарежь картошку...» Получался, уверяет мама, прекрасный супчик! И никто не жаловался: мол, не хватает родительского внимания. А сейчас пошла какая-то странная мода сетовать: будто кто-то что-то недодает детям. Те, кто так рассуждает, думаю, просто зажрались.
Убеждена: мама должна быть счастливой, здоровой, не исчезать из дома на недели-месяцы — у нас такого и не бывает, любить своих детей и наслаждаться общением с ними. Все просто. Я счастлива тем, что живу на планете Земля, вижу своих детей, маму, сестру, деревья, солнце... Мне все нравится! А насчет вирусов паниковать не стоит — все наладится!
— Недавно вышел многосерийный фильм «В клетке», где вы сыграли одну из главных ролей.
— Это один из самых сложных для меня проектов, поскольку персонаж совсем не в моей стилистике. Это не романтическая девушка, которых я чаще всего играла прежде, а грубое мужеподобное существо. Для вдохновения, чтобы лучше вжиться в образ, смотрела картины типа «Монстра» с Шарлиз Терон в главной роли.
Съемки проходили в Калининграде зимой. Ни дня хорошей погоды, все мрачно. Тьма, туман, холод. И сценарий тяжелый — кулачные бои, наркотики, убийства... Режиссер Артем Аксененко меня буквально изводил: «Сыграй сцену вот так... Нет, неправильно — надо иначе!» Ужасно расстраивалась, думала: неужели я такая бездарная, что приходится делать порой по десять дублей? Но после премьеры знакомые говорят: «Агата, это твоя лучшая роль!» А мне-то казалось, будто все провалила...
— Павел Прилучный выступил сопродюсером проекта. Он помогал вам в работе?
— Да, по-актерски направлял, он вообще считает, что мне надо именно такие роли играть — острохарактерные. С Пашей комфортно работать, у нас большой совместный опыт, мы и познакомились на съемочной площадке «Закрытой школы».
Что же касается сериала «В клетке»... То, что он выступил сопродюсером, на мне никак не отражалось. Это ему было тяжело — повышенная ответственность, приходилось решать массу разных квестов-задач. Я вот никогда не хотела бы быть ни продюсером, ни сопродюсером. Думаю, попросту не сумею организовать процесс, в итоге вспылю и скажу «Да пошло все к черту!» Хотя кто знает, что стукнет в голову через десять лет, может, и надумаю. Пока же хочется играть побольше, сняться в фильме, который вошел бы в историю.
— «Закрытая школа», о которой вы упоминали, по-моему, стала весьма заметным киноявлением.
— По крайней мере, до сих пор самые разные люди на улице подходят и в соцсетях пишут: «Только что пересмотрел «Закрытую школу»!»
— Нет ощущения, что сериал перебил ваши последующие образы в кино?
— Сам проект был настолько сильным — возможно, по успешности и перебил. Но не образ Даши. Во-первых, все мои последующие роли непохожи на дебютную. Во-вторых, по большому счету и образа-то никакого не было. На тот момент я еще училась во ВГИКе и не знала, как играть в кино. В кадре просто была собой — произносила текст и пыталась жить в обстоятельствах, которые предлагал сценарий. Позже, набравшись опыта, осознала: нет, так не годится, надо работать над характером героини более тщательно и подробно.
