Папа умер семнадцатого февраля 1998 года. Он не погиб от пули бандита, как в фильме, и никогда не «бомбил». Но увольнение в запас из армии перенес действительно тяжело и вскоре сгорел от онкологии... В тот день я резко повзрослела. Помню, подумала: «Вот и закончилось детство...» С того момента многое легло на мои плечи, в том числе и ответственность за маму, хотя она всегда была энергичной и самостоятельной.
Экранная Таня окончила вуз, а я бросила и Институт культуры, и школу-студию при мюзик-холле. Учиться было некогда, через несколько месяцев после поступления в школу-студию мы отправились на первые гастроли в Череповец и Вологду. А приехала — уже опоздала на занятия. Помню, позвонила маме с Московского вокзала и сказала, что не буду ходить на учебу. «И ладно», — согласилась она. Так что открою страшную тайну: у меня нет ни одного диплома и я не умею петь по нотам!
— Ваша первая свадьба была такой же пышной, как в кино?
— Нет. Мы выбрали самое дешевое платье, поскольку денег не было. На Свердловской набережной располагался салон «Юбилей», где продавались роскошные подвенечные платья и костюмы. После подачи заявления в ЗАГС жениху и невесте вручали туда талоны. И вот мы с Колей отправились в салон, имея в кармане всего сто рублей. Войдя в зал, я ахнула. На вешалках — платья мечты, как у принцессы, с каркасами и кринолинами. Но мы выбрали скромное за шестьдесят пять рублей, потом с мамой его перешили. Обошлась без фаты, только цветы в волосах. Подумала, что это глупо: мы с Колей ведь давно не девственники. В картине жених в белом фраке, а на самом деле Тагрин взял напрокат костюм у своего гитариста. Гостей собралось немного: родные и наши музыканты. Гуляли в ресторане «Бриз» на деньги друга.
— В лихие девяностые вам, как героине фильма, случалось выступать перед бандитами?
— Помню дикий случай на гастролях. Отработали девять концертов, на следующий день в семь утра поезд. Накануне вечером заявился незнакомец. Поскольку его сопровождали глава города и кортеж милиции, мы сразу не забеспокоились.
— Хотим вас пригласить в баню, — объявил гость.
— Простите, не можем, отъезд рано утром.
Он вышел, а через десять минут снова стучит. И сзади какой-то уркаган кричит:
— Ну чё, пойдем!
Я, беременная, даже испугаться не успела. Поняла: надо идти, а то нас где-нибудь закопают. И вот мчимся в лес, «филармонические» на машине отстали, по разговорам понимаем: нас пригласил лидер какой-то группировки. Приезжаем на заброшенную турбазу, там уже дым коромыслом: граненые стаканы, водка, цыгане. За столом — настоящие зэки, все в наколках.
Смотрят на меня, слюнки пускают, потом Коле ехидно так замечают: «Повезло тебе с женой...» У концертного директора тихая истерика: «Ой, ребята, нас точно убьют и концы в воду». На беду, ко мне прицепился один из бандитов:
— Выпей.
Отказываюсь, тот настаивает. Говорю:
— Мы же твои гости. Прояви уважение!
Главарь рявкнул — и от меня отстали. Зато досталось конферансье, который тоже поехал с нами. Один из сидельцев ни с того ни с сего залепил ему прямо в лоб. Бедняга опрокинулся и рухнул за скамейку. Спрашиваю, пытаясь сохранять спокойствие:
