— Помнишь, я придумал надпись...
Она в ответ абсолютно серьезно, даже с обидой:
— С ума сошел? Это была моя идея! Моя, слышишь?...
«Ну как же, — думаю, — твоя, если я еще в институте придумал на занятиях у Волчека? Но ладно, твоя так твоя — мне не жалко».
Была история: что-то не понравилось, она сумочку свою хлоп о землю! Та раскрылась, вывалились помада, духи... Муратова собирает, ругается. Я стою и молчу, думаю: пусть пар выпустит. Собрала. В монтажную зашли — она этой же сумочкой в стену как запустит!
Могла директора картины за грудки схватить и трясти как грушу: «Почему у вас площадка не готова?!» Ее, маленькую и хрупкую, побаивались.
Скажу по секрету: у Высоцкого и Муратовой были личные отношения. Подробности опущу. Мы, операторы, парни зоркие и все подмечаем. Чувства не спрячешь. Даже в картине видно, с какой нежностью они друг на друга смотрят. Надеюсь, муж Киры Женя Голубенко простит меня, что рассказываю об этом. Столько лет прошло, как говорится, дела минувшие, да и Женя с Кирой тогда еще не были знакомы. С первым мужем, режиссером Александром Муратовым, она рассталась до съемок. Хотя он и приезжал на киностудию несколько раз. Вроде бы как поддержать бывшую жену, с которой, по его словам, оставались друзьями. Не исключаю, что еще надеялся ее вернуть.
Я этого Муратова терпеть не мог. И имел на это право. Не успев приехать, он потребовал показать ему отснятый материал. С какой стати — ведь не имел же к картине никакого отношения?! Но посмотрел и заявил с вызовом: «Гена, ты совсем не умеешь снимать! Скажи Кире, что уходишь с картины». За что взъелся, понятия не имею. Ответил коротко, что без советов посторонних, пожалуй, обойдусь. А про себя подумал, глядя на Муратова, который на голову ниже ростом: «Скажи спасибо, что у меня спокойный характер, будь на моем месте человек более вспыльчивый, разорвал бы!» Он уезжал, потом снова возвращался. И каждый раз заводил свою шарманку: «Гена, ты так снял, что противно смотреть». Я с ним даже не спорил. Только размышлял: «Какой же он все-таки нудный!»
Мне было уже двадцать девять. С детства мечтал снимать кино. Едва говорить научился, помню, из газеты вырезал фигурки и проецировал на стену. Звуковое сопровождение — крышка от кастрюли. Окончив школу, ушел в армию, служил военным стрелком-радистом в Сибири. Увлекался фотографией, мои работы печатали в военной газете. Два года провел в шахте в Донецке. Горняки — народ жесткий. Мат-перемат стоит. Чумазые мужики хмуро повествуют, как «одного на днях завалило, мы его несколько часов вытаскивали — живым остался!» После такой школы жизни было совершенно плевать, что о моей работе и обо мне лично думает бывший муж Киры Муратовой или кто-то там еще. Убежден: в операторскую профессию, как и в режиссуру, должны приходить люди с жизненным опытом.
