Вообще, по сценарию сериала Ольга не орала, это была моя собственная инициатива. Продюсеры испугались: «Ты можешь поспокойнее говорить?» Пробую — неинтересно выходит. При монтаже остались именно те дубли, где кричу. В нашей стране матери орут на детей — так они проявляют свою любовь. И моя на меня кричала, и я на своего сына: «Не ходи туда, сиди дома!» А как их удержишь? Все равно пойдут и насобирают мешок ошибок.
В сценариях Сигарева я с первого слова понимаю, что за героиню предстоит играть. В сериалах все по-другому: при большом объеме сначала дается информация о сюжете, характер героев не всегда сразу виден. И мы вместе с авторами стали дорабатывать Ольгу под меня. Играя ее, что-то взяла от мамы, что-то от лучшей подруги Натальи — у нее двое детей, дочь рано родила. Вспоминала, как они ругаются, и переносила в свою киношную семейку. Мне героиня только к концу первого сезона открылась. А во втором сценаристы подложили свинью: Ольга стала не такой жесткой, а влюбленной и ранимой. Начался новый поиск, и работать было нескучно.
У нас подобралась классная команда. Хотя не обошлось без конфликтов: с Алексеем Нужным расстались. Он — первый режиссер, который умудрялся довести меня до истерики, причем даже по нерабочим вопросам. Постоянно цеплялся к мелочам, устраивал при всех разборки — не выдержав, я даже уходила с площадки и после долго не могла собраться. Потом выяснилось, что и группа с ним не особо сработалась: просто одни выступают, как я, а другие отмалчиваются. В результате продюсеры приняли решение Нужного убрать. Остался только Игорь Волошин.
С актерами, занятыми в проекте, мы себя уже ощущаем семейкой. Если Вася Кортуков с реальным перегарчиком после вчерашнего придет — ругаю его. Никто не понимает: репетируем или всерьез? Я за него переживаю, как моя героиня за своего отца. При этом ставлю Кортукова всем в пример — на площадке предельно собран, подробно разбирает каждую сцену. А вот с детьми работать непросто. Мухаммед Абу-Ризик, которого мы зовем Мухой, играет моего сына. Постоянно приходится уговаривать: «Муха, не бойся меня, обними, как свою маму!» Она, кстати, на площадке всегда присутствует — молодая, красивая, мы подружились. Меня Муха стесняется, мальчику сложно обнять чужую тетку. Приходится подстраиваться друг под друга. Поэтому в кадре с ним порой довольно нелепо выглядим, но в то же время трогательно. Вообще, Муха быстро растет и к третьему сезону уже превращается в мужчину. Алина Алексеева, по сюжету моя взбалмошная сестра, в жизни такая же крейзи. Иногда до того заиграется на съемке, что могу прикрикнуть: «Алина, стоп!» Потом прошу прощения, но я всегда от всех требую дисциплины. Когда вижу расхлябанность, начинаю орать. Я очень строгий человек, в первую очередь к себе.
