Стояло бабье лето, и иногда мы вывозили его в садик. Как-то позвонил Максим Галкин*, попросил отвезти его к Михаилу Николаевичу. Задорнов был уже совсем слаб, почти не выражал эмоций. Тихо попросил Галкина взять его за руку. Максим делился какими-то своими новостями, понимая прекрасно, что человеку, которого считал своим учителем, остались считаные недели. Миша слушал, иногда вставлял пару слов. Говорил скупо — экономил силы. Так и сидели: я по правую сторону от кресла, в котором он лежал, Максим слева.
В самом конце Миша испытывал сильнейшие боли и очень страдал. Совсем недавно я узнал, что он готовился уйти, даже написал завещание. Документ должны обнародовать весной — через полгода после его кончины.
Последние несколько недель Задорнов находился в коме. Я привез знакомого священника, которого с трудом уговорил его соборовать. Другие батюшки не соглашались, помня о том, что Миша любил называть себя язычником. Отец Андрей тоже вначале отказывался.
После он написал о совершении таинства в соцсети. Некоторых это возмутило. Например тот же Максим Галкин* счел, что священник не имел права публично рассказывать об обряде. Понимаю его позицию. Но существует и противоположная: узнав, что Задорнов был крещеным, поклонники смогут молиться о его душе православного человека.
Интуитивно я уверен, что пригласив к другу священника, поступил правильно. Верю, что соборование помогает усопшему в другой жизни. Знаменитый итальянский сценарист и художник Тонино Гуэрра как-то сказал, что смерть — всего лишь переход из одной комнаты в другую. Надеюсь, друг совершил его благополучно.
Морально я был готов к Мишиной смерти, но известие о ней все равно прибило. Настолько, что впервые в жизни не смог выйти на сцену. В спектакле «Школы современной пьесы», где работаю, меня подменил художественный руководитель театра Иосиф Леонидович Райхельгауз. Он понял мое состояние и поддержал, за что очень благодарен.
Накануне дня прощания никак не мог уснуть. Вдруг в четыре утра затрезвонил мобильник. Но ведь я его выключил — точно помнил! Так же, как зазвонил, он сам собой затих и выключился. А я проворочался еще часов до шести. Поняв, что заснуть не получится, включил телевизор. Ткнул в пульт наугад и попал на канал, где показывали телепрограммы прошлых лет.
Шла передача «Вокруг смеха», а в ней... я, только на двадцать лет моложе. Пою с экрана «Песенку о дуэли». После того как стихает последний аккорд, ведущий Александр Иванов объявляет выход... Михаила Задорнова. При этом я совсем не помнил этой съемки — когда записывали эту передачу? Следом Геннадий Хазанов читает рассказ Лиона Измайлова.
