Снимал недалеко от своей малой родины, и мне помогал старший брат Миша. Уйдя в запас после двадцати пяти лет службы в армии, он получил двухкомнатную квартиру в Белой Калитве, где и поселился с женой и дочкой. Сестра с мужем и родители жили в Праге. Таня окончила Горный институт и вышла замуж за чеха, который с ней учился. Когда в России настали лихие времена — развал страны, нищета, безработица, разгул бандитизма, предложила старикам переехать к ней в Чехию, где все-таки сытнее и спокойнее. Они подумали-подумали и согласились: тяжело жить одним, без воды, без отопления, а мы с Мишей не могли часто приезжать. В Чехии родителям было хорошо. Там оба и сложили головы. Лежат на православном кладбище в центре Праги...
Актера на роль атамана я искал довольно долго. Продюсеры навязывали модных на тот момент Евгения Сидихина и Александра Балуева — брутальных мужиков. Считали, таким и должен быть настоящий казак. А мой выбор пал на Евгения Леонова-Гладышева — субтильного, жилистого. Со мной не соглашались, пришлось долго доказывать, что атаман не должен выглядеть супергероем. Главное, чтобы в нем чувствовался определенный дух. Женю утвердили буквально за неделю до отъезда в экспедицию.
Начали снимать, и вдруг Леонов-Гладышев стал изображать какого-то плохого Хлестакова с нелепыми ужимками. Я испугался: неужели ошибся? Однажды остановил съемку и увел Женю в степь. Нас не было часа полтора, все это время группа сидела и ждала. Потом ребята сказали: «Он ушел с тобой одним человеком, а вернулся совсем другим!» У него даже взгляд изменился.
После этого мы понимали друг друга с полуслова. Но все равно мне приходилось нелегко. Опыта не хватало. Помню, снимали эпизод захвата станицы боевиками. Типа Буденновска. В массовке дети, старики, военные, техники — немерено. Я в ужасе. Как это снимать? Накатило такое отчаяние, прямо до слез! Оператор увидел, что на мне лица нет, спрашивает:
— Что такое?
— Не знаю, как снимать.
— Тихо, тихо, ну-ка, отойдем в сторонку! Давай разберем поэтапно.
Прочитали с ним сцену еще раз, решили, где кого поставим, какие планы снимем, и я постепенно успокоился.
В «Атамане» снялась и моя дочка. К тому времени Даша окончила Школу-студию МХАТ и стала профессиональной актрисой. На сцену она впервые вышла в три года — в «Современнике». Можно сказать, выросла за кулисами. Но с актерством не сложилось. Даша вся в меня — настоящая казачка. И характер тоже не сахар — непокорный, жесткий. Никому не даст сесть себе на шею. В нашей профессии таким независимым людям сложно.
В какой-то момент Дашка взяла псевдоним Агния Бродская, придумала историю, что она — внучка знаменитого поэта. Я удивлялся:
— Зачем это тебе?
— Может, так лучше. А то замучили — ты блатная, дочка Мищенко. И для пиара быть внучкой Иосифа Бродского совсем неплохо.
Самое интересное, что все в это поверили! Было забавно наблюдать, как журналисты наперебой кинулись брать у Дашки интервью. Но прошло время, и она решила сменить профессию, стать кинорежиссером. Я предлагал поступать во ВГИК, но дочка предпочла Римскую киноакадемию. Выучила язык, сдала все экзамены на итальянском и поступила. Получила диплом кинорежиссера, теперь пытается прорваться на западном рынке. У Дашки способности к языкам — она не только итальянский, но и английский знает в совершенстве, собирается выучить французский и испанский. Живет в Риме, практически стала итальянкой. Для меня это непросто во всех отношениях.
Дашиной дипломной работой стал документальный фильм о Тонино Гуэрре. Она ездила к нему домой, общалась с вдовой, сыном, друзьями. Фильм показали в Италии и Москве — в Манеже, во время Дней итальянской культуры.
