Это должны были быть финальные кадры: мой Финист всех победил, вскочил на коня, впереди посадил Аленушку, и они въехали в белокаменный город. Меня переодели в алый плащ. И я в этом плаще стою на том же месте, где недавно «пахал поле». На берегу Москвы-реки, на краю косогора, а его еще полили, чтобы трава блестела.
Сажусь на коня, ветер подул, плащ завернулся и хлестанул лошадь по глазам. Она вздыбилась, копыта заскользили, и мы начали сползать вниз. Чудом выдернул ноги из стремян перед тем как покатиться с конем под откос. Это спасло — он легко мог меня раздавить, если бы я остался в седле. Когда мы уже были внизу, на косогоре собралась вся съемочная группа. Немая сцена. Наверное, они тогда подумали: «Хорошо, что в первый день сорвался, можно легко заменить актера». Это я шучу, а тогда мне было не до смеха — искры из глаз посыпались. Но превозмогая боль, встал и отряхнулся.
— Живы?
— Живы!
Конь, кстати, не пострадал. Правда в тот день больше ничего не снимали. Перенервничали.
А вскоре у меня заболела спина. Тогда я не обратил на это внимания. Болит и болит... Мало ли. Не до того — продолжали работать. Я мотался туда-сюда между Рязанью и Москвой, так как был плотно занят в репертуаре театра. Лишь когда после съемок вернулся домой и боль стала невыносимой, пошел к врачу. Сделали снимок. Оказалось, у меня перелом, но оперировать уже поздно — там хоть и неправильно, но все срослось. С тех пор спина постоянно дает о себе знать, одно время я даже не мог передвигаться без костылей.
Я считаю это платой за свое актерское счастье. Ведь на съемках попал в сказку в прямом и переносном смысле слова. Рядом были мастера, которых раньше видел только на экране: Михаил Пуговкин, Людмила Хитяева, Георгий Вицин, Михаил Кононов. Особенно трепетал перед Гликерией Богдановой-Чесноковой, игравшей в «Финисте» старушку-веселушку. Не только я, уважение к этой актрисе было колоссальным. Когда Гликерия Васильевна приезжала на площадку, обычный гам смолкал. Перед нею все вытягивались по струнке, как солдаты перед генералом, и почему-то говорили полушепотом.
Подружиться удалось не со всеми коллегами. Георгия Вицина, к примеру, привозили на площадку, а после съемок сразу увозили обратно в Москву. С нами он не жил, совместных сцен у меня с ним не было, поэтому близкого общения не получилось. Михаил Кононов, игравший писаря Яшку, вел себя слегка заносчиво — он уже снялся в фильмах «Начальник Чукотки», «Здравствуй и прощай», «Большая перемена», прославивших его на всю страну.
А вот Михаил Иванович Пуговкин оказался душа-человек. Приехал на съемки с женой, жил в деревенском доме недалеко от площадки. Но постоянно общался со всеми, заходил в гости в актерское «общежитие». Как-то я купил три литра молока, чтобы сделать простоквашу. Поставил на солнце, а оно не скисает! Михаил Иванович посмотрел на это и развел руками: «Не занимайся глупостями. Кто ж так настоящее, деревенское, из-под коровки молоко сквашивает? Возьми горбушку хлеба, кинь туда, и у тебя к утру будет простокваша, а приедешь со съемок — творожок». Этим рецептом я потом пользовался много раз.