Что делать? Пролез через дырку в заборе академии — и на смотр! Явился как был — в форме, кирзачах, бритый. Комиссия мной заинтересовалась, а среди членов жюри сидели Андрей Гончаров и Платон Лесли — преподаватели ГИТИСа. Пригласили поступать к ним на курс. На инженерный факультет оставалось досдать только немецкий, который я намеренно завалил. Меня, конечно, сразу под руки и — в военкомат по месту жительства. Но профсоюз угольщиков, от которого выступал, потребовал срочно чтеца отпустить. Выдали аттестат, и я опять поехал в столицу — выступать в Большом театре и сдавать экзамены в ГИТИС.
Москва встретила «с распростертыми объятиями»: в общежитии из кармана пиджака, висевшего в комнате, украли все деньги и документы. Паспорт милиция практически сразу обнаружила в выгребной яме сортира на Рижском вокзале. Постирал, так и подал в институт — с душком.
Студентом зажил в столице недурно: как обворованному мне выделили стипендию имени Островского, а потом уж и Сталинскую заслужил — она побольше была, чем иные зарплаты! В общаге на Трифоновке часто собирались компании, со мной на курсе учились Люсьена Овчинникова, Марк Захаров... Обычно перед началом вечеринки отряжали гонца, он брал чайник и шел на вокзал, куда пригоняли цистерны с вином. За небольшую плату сторож наливал нам красного или белого.
В ГИТИСе встретил первую любовь, которая сыграла заметную роль в моей жизни: барышня приехала из Одессы и училась на несколько курсов младше.
Меня после окончания распределили в ярославский Театр драмы имени Федора Волкова. В Москве тогда почти никого не оставляли, только по блату. С нашего курса — Леру Бескову, жену знаменитого футболиста, Володю Васильева, сына руководителя Театра имени Ермоловой, и Люсю Овчинникову, понравившуюся Николаю Охлопкову, на тот момент худруку Театра имени Маяковского. На летние каникулы моя зазноба пригласила в гости. Приехал к ней, показался в местный Театр имени Иванова — и остался! С девушкой мы расписались, а осенью она вернулась в Москву доучиваться. Я же поселился у тещи, но вскоре театр выделил молодому артисту однокомнатную квартиру. Перенес туда чемодан с трусами и майками, на него и сел — мебели-то еще не нажил. Чувствовал при этом себя невероятно счастливым, думал: вот получит диплом моя женушка, приедет и будем с ней жить-поживать.
В отпуск отправился в гости к маме. Когда пришла пора возвращаться в Одессу, она неожиданно решила поехать ко мне, посмотреть, как устроился. Я заволновался: в квартире — голые стены, спать негде! О чем и сообщил друзьям-коллегам по телефону. Приезжаем с мамой в Одессу и попадаем в полностью обставленную квартиру! Думал даже, что ошибся дверью. Оказалось, артисты (перед отъездом я оставил им на всякий случай ключи) приволокли кто что мог и устроили сюрприз!
Жена тоже сюрприз подготовила, только неприятный: категорически отказалась съезжать от родителей! Я был обескуражен, но ничего не поделаешь: так и остались каждый при своей маме. Как вы понимаете, брак наш долго не продлился... Позже ко мне переехала Таисия, муж которой погиб уже после войны в Германии. В Одессе обе похоронены — и мать, и сестра. Лены тоже уже нет, унес рак.
