Он, заметив, что я зябко кутаюсь в пальто, сказал Илье: «Резник, что ты делаешь со своей женой? Привез ее из жарких стран. Совсем здесь заморозишь!» Илья тогда отшутился, но когда его пристыдила Алла: «Мунира не выдержит зиму. Надо срочно купить ей нормальную шубу», решился взять деньги в долг. В один из наших приездов в Москву Алла посадила нас в машину и повезла в магазин выбирать мне норковую шубу. Позже эту шубу мы продали, чтобы заплатить за квартиру…
С Аллой Пугачевой Илья познакомил меня еще до свадьбы. Специально повез в Москву на смотрины. На Тверскую мы приехали прямо с поезда ранним утром. Дверь нам открыла Аллина домработница Люся и, приложив палец к губам, тихонько провела в гостиную. Мы с Ильей тихо о чем-то говорили, ожидая, когда проснется хозяйка
Вдруг вижу, открываются раздвижные двери и в проеме показывается рыжая голова Аллы.
Она была прекрасна! Такая уютная и домашняя, совсем юная, без макияжа... Пушистая рыжая кошечка с голубыми глазами.
Помню, что, когда Илья зачем-то вышел из комнаты, она сказала: «Знаешь, Илья после приезда из Ташкента очень изменился. Однажды он достал из внутреннего кармана пиджака твою фотографию и показал мне». А я и не подозревала, что он носил с собой мою карточку…
Вместо свадьбы у нас были дружеские посиделки. Илья собирался с Пугачевой на гастроли, и готовить торжество было некогда. Вот он и решил отпраздновать это событие в кругу друзей. К нам в Ленинград приехали гости: Алла с Болдиным и Раймонд Паулс с женой Ланой из Риги.
Нам пора в загс, а Илья уехал встречать друзей и где-то пропал.

Я наряжаюсь перед зеркалом, Максим без конца бегает к окну, высматривая папу. Наконец звонок в дверь.
— Где ты был?
— В бане!
Оказывается, друзья прямо с вокзала повезли жениха в баню — смывать старые грехи. Это Алла предложила: «Давай мы тебя как следует попарим, чтобы молодой жене достался как новенький». Но, видимо, все-таки до конца так и не отмыли…
Свидетелем Ильи был его ленинградский друг, а у меня все подруги в Ташкенте, так что моим «свидетелем» был...
Максим. Когда мы после загса вошли в номер, гости схватили со стола букеты цветов и стали бросать нам под ноги. Почему-то среди цветов оказались кульки с орехами. Мы идем и не можем понять, что это за звук под ногами — хрум, хрум...
Гуляли очень весело. Никакая пышная свадьба не сравнится с нашей вечеринкой! От окна до двери «люкса» гостиницы «Европейская» был накрыт огромный стол. Мы пели, танцевали, друзья произносили тосты. Помню, как Раймонд Паулс сел за рояль и сыграл импровизацию, а Алла, подойдя к инструменту, стала что-то напевать…
Летом уже в качестве мужа и жены мы прилетели в Ташкент, чтобы отметить свадьбу у нас дома. Помню, что на пороге родительской квартиры нам разложили подушки, чтобы мы на них наступили.
Это такая традиция. Может, чтобы у молодоженов была жизнь мягкая?
Моего мужа в нашей семье приняли хорошо. Маму только расстраивало, что у него есть сын, она переживала за меня: как я буду жить с чужим ребенком? Найду ли общий язык? Мама в детстве долго жила с мачехой и хорошо знала, как это может быть тяжело…
Но Максим оказался очень послушным, интеллигентным мальчиком. В Ленинграде мы жили втроем в трехкомнатной квартире: я, Илья и Максим. Илья постоянно куда-то уезжал по работе, мы оставались с Максимом дома одни. Я была ему больше старшей сестрой, чем мачехой. «Ну какая я тебе мама? — говорила я ему.— Я старше тебя всего на 12 лет». И он меня называл Мунирой.