Почему-то режиссеры считают, что я могу все, и даже четыре часа лежать на асфальте в своем, так скажем, не совсем молодом возрасте. Так случилось на съемках «Черного облака», где моим партнером был Филипп Янковский. Он меня удивил: даже если снималась не его сцена, Филипп подгонял к площадке машину, прогревал ее и во время перестановки камеры усаживал меня туда, чтобы я не схватила воспаление легких. Мы сегодня нередко говорим: «Боже, как это удивительно!» — когда люди поступают нормально. Дожили! Поэтому Филипп удивил меня по-человечески.
«Черное облако» — история мистическая, мой персонаж — инвалид, она передвигается в коляске, управлять инвалидной коляской мне тоже пришлось научиться. Мало того, пришлось осваивать роль трупа. По сюжету коляску сбивает машина, я падаю на асфальт. Вначале под меня что-то подкладывали, потом сказали: «Будет крупный план». Пришлось лежать на голом асфальте. Когда посмотрела картину, этой сцены не обнаружила. Видно, как я падаю и как уже сижу, а мое страдание, как всегда, вырезали. Лежать не шевелясь долгое время на цинковом столе тоже, скажу я вам, неприятно.
— Важная часть вашей жизни — преподавание во ВГИКе. Мой однокурсник, заведующий кафедрой телевидения, высказался примерно так о некоторых современных абитуриентах: в институт приходят дремучие люди, разглядеть, есть ли у них талант, крайне сложно. У вас большой преподавательский опыт. Чему вы можете научить своих студентов?
— Известная вещь: научить актера нельзя. Если без юмора, то, конечно, последние два моих набора очень отличаются от тех, что были раньше. Помню, в прежние годы к нам шли в поисках лучшего будущего. Такие люди знали, с кем правильно дружить, где нужно промолчать. Сегодняшние мои студенты отличаются именно тем, что они, я бы сказала, честные. Действительно, они приходят девственно чистыми. И моя работа становится ответственнее, потому что какую «краску» ты на них положишь, такую они и будут нести. Страшно их не понять, не разглядеть их сущность, сломать, моя задача — дать возможность им с самими собой познакомиться. Они же все сегодня бьются за личное пространство, тут у меня есть козырь, я говорю: «Родные мои, для чего вам оно необходимо? Чтобы к вам никто не приставал? А теперь на минуточку снимите корону. Для того чтобы захотеть к вам приставать, надо знать, что вы существуете на сцене и вообще на свете. А кто об этом знает? Вы что сделали, чтобы вызывать у кого-то положительные или отрицательные эмоции? Для того чтобы защищаться, надо хоть что-нибудь сделать. Давайте попробуем».
