Понимаете, для меня это правильнее, чем всегда во всем надеяться только на себя. «Я» перестает существовать, когда люди соединяются, рождается «мы». Но, наверное, я немножечко избалована.
— Поделитесь, кто же вас избаловал?
— Муж, один на всю жизнь. Николай Михайлович Васильев был ученым, он защитил замечательную кандидатскую диссертацию, его научные идеи разошлись по миру. Он, так же, как его старший брат, был связан с космической отраслью, занимался лазерными установками. Наверное, судьба нас свела. Но пришли новые времена, наука оказалась никем не востребованной. Так сложилось, что нам нужно было снимать квартиру, а с деньгами на тот момент, в конце восьмидесятых, было туго, порой вообще никак. Вы же сами понимаете: у обыкновенной артистки в не академическом Театре Гоголя была та еще зарплата. И тогда муж решил, что уйдет из науки, примет приглашение работать в министерстве, поскольку чиновники получают в разы больше. Когда тебе позволено быть женщиной и ребенком, это дорогого стоит. Это не значит, что мне все прощалось, нет, но под прикрытием я была всегда.
— Как ваш муж мирился с вашей профессией, когда жена до ночи пропадает в театре или обнимается-целуется с посторонними мужчинами на сцене?
— С юмором. Наверное, мне повезло, я люблю умных мужчин, обладающих чувством юмора, поэтому мы и сошлись.
Со мной случалось по-другому. Сидишь дома, готовишь роль, а она, бывало, не получается, и все тут! Начинаешь нервничать, доводить себя, на себя же сердишься и... швыряешь тарелки об пол. Боже мой, сколько я посуды перебила — с ума сойти! У мужа хватало юмора, он смотрел на все это с улыбкой и говорил: «Сынок, мама репетирует, пойдем погуляем».
Посуда просто элементарно не держалась в доме, поэтому мы покупали самое дешевое. Муж предупреждал: «Ты только хорошее не покупай, у тебя же скоро премьера или студенты сдают зачет в институте, давай что-то попроще».
— Какой молодец!
