Я не берусь судить, как мэтры реально относились друг к другу, но внешне все проявляли уважение. Их фильмы могли нравиться или не нравиться, но никакой критики никогда не высказывалось вслух. Это могло прозвучать как-то впроброс: да, барахло снял. Но это тоже вещь естественная, каждый художник гениален, он лучший, и с этим ничего не поделать. Но степень таланта, мастерства, образования, культуры, воспитания не позволяла им обсуждать вслух творческие действия коллеги, а уж тем более критиковать. Настоящий художник не может любить другого настоящего художника, они все равно конкуренты, но это уже мое частное мнение. Художники старшего поколения отличались тем, что владели профессией, какие-то из их картин сегодня несомненно устарели, но никому из их создателей не отказать в профессионализме. Одного из них Господь Бог поцеловал, другого дружески похлопал по плечу, третьему кивнул. Но все были отмечены. На всю жизнь запомнил, как однажды поинтересовался у Басова:
— Владимир Павлович, а почему вы в кадре глаза таращите, не моргаете?
Он ответил:
— Чтобы возникало напряжение.
И он реально в кадре не моргал. Как ему это удавалось, не представляю. Знал он свои секреты профессии.
Оба сына Басова, Володя и Саша, пошли по отцовским стопам — стали режиссерами. Работали мы и с сыном Володи, внуком Владимира Павловича Иваном, который тоже продолжил династию. С Володей и его женой Олей остаемся в хороших приятельских отношениях. Мы не ходим друг к другу в гости, но когда где-то пересекаемся, всегда нежно и трепетно вспоминаем Владимира Павловича.
Наверное, какие-то из картин Басова были не слишком удачными, но фильмов «Битва в пути», «Тишина», «Случай на шахте восемь», «Щит и меч», «Опасный поворот», «Дни Турбиных» хватает для того, чтобы составить великий послужной список. Кино — вид деятельности, который зависит от времени, технического прогресса, картины устаревают. Но многие из них должны пересматривать студенты киношкол, чтобы учиться, как надо снимать настоящее кино.
Ольга Миньковецкая-Лини, киновед: «Он всегда оставался безудержно жизнелюбивым»
Квартиру в доме на Мосфильмовской родители купили в 1964 году, когда мне исполнилось десять лет. Кооператив был построен для кинематографистов, в нем поселились многие режиссеры, художники, операторы (как мой отец Илья Миньковецкий), студийные работники. Моя первая встреча с Владимиром Павловичем Басовым и Валентиной Титовой была в подъезде на лестнице. Двери лифта открылись, и из него вышли Боги и стали спускаться вниз. Помнится, на ней была шуба, на нем — модная дубленка, а на глазу — повязка, белый бинт. Позже узнала, что у Басова лопнул в глазу сосуд. Кто тогда мог предполагать, что это предвестник инсульта, который через много лет унесет Владимира Павловича?
Думаю, папа познакомился с Басовым, когда снимал с Петром Тодоровским «Фокусника», Владимир Павлович играл там эстрадного сатирика. Я неоднократно бывала на съемках. Группа работала в реальном интерьере, в большой двухуровневой квартире неподалеку от метро «Маяковская» и моей школы. Помню, пришла туда после уроков и была поражена актерскими талантами... попугая, который насвистывал мелодию, соревнуясь в этом с великолепным, музыкально одаренным Тодоровским и Басовым. Я стояла в сторонке, наблюдала, как Басов снимался в сцене, где сидел за столом и что-то писал. Ему вдруг понадобился карандаш, а у меня в портфеле как раз был замечательный ценный механический карандаш «кохинор». Я была счастлива, что смогла помочь, так что в кадре Басов что-то пишет моим карандашом. В киношной суете и эмоциях я, конечно же, забыла забрать его назад, так он и остался запечатленным в кино.
