— Ой, а мне нужно артистке глазки подсветить.
По павильону неслось раздраженное:
— Где ты был раньше?! — но и тут ничего личного, обычный нормальный производственный процесс.
Однажды кто-то прибежал и предупредил: «К вам направляется директор «Мосфильма» Сизов, чтобы устроить головомойку». Басов мгновенно бросил костюмерам: «Быстро дайте мне рубашку и подштанники!» Успел переодеться ровно к приходу начальника. Сизов зашел и увидел, как Басов пытается стянуть подштанники и надеть костюм. Заметил директора и произнес: «Николай Трофимович, извините, некогда, снимаем». Концертный номер удался, Сизов убедился, что работа кипит, и не стал устраивать разнос. Миньковецкий у камеры, осветители что-то поправляют, исполнители главных ролей уже в кадре, работа идет, никто не халтурит. Николай Трофимович отбыл, Басов сел и говорит: «Ну что, ребята, поснимаемся?» Это тоже говорит о его человеческих качествах. Ему, конечно, не сдался какой-нибудь там осветитель, но он сделал все от него зависящее, чтобы начальство не лишило того премии.
Сам Басов стал актером волею случая. Добрый знакомый Георгий Николаевич Данелия уговорил его сыграть полотера в «Я шагаю по Москве». И персонаж получился настолько ярким, что предложения ролей посыпались на Басова как из рога изобилия. Настолько сильно впечатлило режиссеров его бессмертное «Правды характера нету!» или «О, сюжет!». С тех пор он и в своих картинах играл заметные роли. Владимир Павлович понимал всю сущность актерской профессии, осознавал, насколько важна актеру поддержка режиссера, поэтому никто из снимавшихся у него не испытывал «недолюбовь». С актерами он всегда был внимателен, заботлив, объяснял, что нужно сыграть. Потом мог отойти в сторонку и выругаться, но при группе, при артистах никогда себе такого не позволял. В силу того, что картина в голове у Владимира Павловича была снята, у него оставалось время побалагурить, пошутить. Он был потрясающим рассказчиком, замечательным пародистом, удивительно точно копировал Крючкова, Андреева, Алейникова, делал это просто блестяще.
При своей далекой от общепринятых стандартов красоты внешности в Басове было безумное количество мужского обаяния. Под него подпадали все, по прошествии лет у меня осталось полное ощущение, что мне было с ним легко, мы все успевали. Плюс ко всему Владимир Павлович как-то так впроброс, не специально учил меня профессии. Был случай: он сдал свой автомобиль в ремонт, а после съемок мы договорились пойти в Дом кино. Не ближний свет от студии. Стояли на автобусной остановке у «Мосфильма», когда заметили, как мимо проезжает машина съемочной группы, на которой везут домой актера. Я сказал тогда:
— Палыч, смотри, а мы тут с тобой стоим.
На что он ответил:
— Женек, если надо, я буду ползать перед ним на коленях, потому что в кадре он, а не ты.
В «Днях Турбиных» Басов представлял такой актерский расклад. Он очень хотел, чтобы Шервинского сыграл Олег Борисов. Но Олег Иванович тогда был на «Мосфильме» персоной нон грата. Он начал сниматься в картине Александра Зархи «Двадцать шесть дней из жизни Достоевского», но разошелся во мнениях с режиссером и отказался, они поссорились. Роль в итоге сыграл Анатолий Солоницын. Но замена исполнителя главной роли — это всегда остановка съемок, перекраивание графиков, денежные затраты. Начальство бросило фразу: «Борисова на «Мосфильме» быть не должно». А в роли Лариосика Владимир Павлович очень хотел снимать Михаила Кононова. Но ни того ни другого не утвердил худсовет. Владимир Павлович вынужден был подчиниться. Кто-то из ассистентов посоветовал присмотреться к совсем юному мальчику из Киева Сереже Иванову. К нему Басов относился по-отцовски снисходительно. Всем пришелся по душе Сережин естественный южный акцент, он был уместен, поскольку у Булгакова Лариосик родом из Житомира. Иванов стал любимчиком группы, с ним было приятно работать. Не будет преувеличением сказать, что именно Басов дал старт Сережиной карьере в кино. Зрители полюбили Иванова у Леонида Быкова в фильме «В бой идут одни «старики», где тот сыграл Кузнечика. Хороший актер. Жаль, что ушел рано...
