А Шервинского в итоге блистательно сыграл Василий Семенович Лановой.
Тепло вспоминаю Андрея Васильевича Мягкова. Он был человеком закрытым. На «Днях Турбиных» в перерывах между дублями, пока ставили свет, Мягков отходил в сторонку, ни с кем не разговаривал, думаю, чтобы не выйти из образа. С ним у меня связана мистическая история. В мой день рождения Андрей Васильевич подарил мне фруктовую вазу — ничего особенного, стеклянная, стандартная. Много лет она стояла у меня дома. А в день, когда Мягкова не стало, ваза неожиданно треснула...
С Олегом Валериановичем Басилашвили было очень легко и просто. Если у «светиков» падала сеточка, Василия Семеновича это раздражало, он заводился, а Олег Валерианович всегда за них заступался, говорил: «Бывает, ну что поделаешь?» Люди того поколения актеров, режиссеров были штучным товаром, личностями. Басилашвили, к счастью, и есть. Огромное количество знаний, их профессионализм настолько подкупали, что ты сам рядом с ними подтягивался.
Ни у кого тогда не было райдеров. Если отправлялись в экспедицию, дирекция договаривалась с близлежащими рестораном или столовой, где нам подавали обед, но каждый платил за себя. Я не помню, чтобы кто-то из мэтров капризничал, требовал что-то сверхъестественное: вынь да положь! Да, у актеров такого ранга в гостинице номера были получше, у режиссера — люкс, что тоже было оправданно: там собиралась группа, обсуждала планы. А вот что-то вроде «Немедленно подать мне апельсины, шелушенные в сахарной пудре!» — такого не было. Все те, о ком говорим, послевоенное поколение, того, что сегодня называется понтами, в них не было в помине.
Почти во всех фильмах Басова снималась его жена и муза Валентина Титова. Кто-то из режиссеров предъявляет к своим женам-актрисам повышенные требования, доводит их до слез (есть такому примеры). Кто-то, напротив, не делает ни одного замечания. У Владимира Павловича были одинаковые требования ко всем актерам. Да и Валентина Антиповна никогда не играла роль примы, общалась со всеми по-доброму. При таком актерском созвездии, в котором блистали Андрей Мягков, Петр Щербаков, Олег Басилашвили, Василий Лановой, это было просто невозможно. Титову всегда отличала доброжелательность. Раньше актерам не доставляли обедов на площадку. В перерывах все становились в длиннющую очередь в буфет. Заметив в конце этого хвоста меня, Валентина Антиповна махала рукой: «Подойди», пропускала вперед.
До болезни Владимир Павлович — человек-праздник — не любил сидеть дома. Не думаю, что домашним с этим праздником было легко. Еще раз повторю, Басов из тех людей, от которых невозможно оторваться. Общаться с ним вне дома было одно удовольствие. Когда мы входили в ресторан Дома кино, все, кто там сидел, вскакивали и звали за свой столик: «Володя, Володя, к нам, к нам!» Владимира Павловича реально очень любили, он был замечательным. Я не могу вспомнить, какие блюда он жаловал, он был неприхотливым, не бросал вилки со словами «Что вы мне тут принесли?!» Мы получали удовольствие не от того, что стояло на столе, а от тех, кто за ним сидел. Мы могли прийти в ресторан вдвоем, а через какое-то время за нашим столом оказывалось человек десять. Чаще всего сиживали с Марленом Мартыновичем Хуциевым, Владимиром Наумовичем Наумовым, одна компания перетекала в другую, нередко вечер заканчивался общим застольем. Друзья Басова были такими же потрясающими рассказчиками, начинались шутки, киношные байки, все превращалось в праздник.
